|
«Человек узнает о сакральном потому, что оно проявляется, обнаруживается как нечто совершенно отличное от профанического. Для объяснения того, как проявляется сакральное, мы предлагаем термин «иерофания», который удобен прежде всего тем, что не содержит дополнительного значения, выражает лишь то, что заключено в нем этимологически, т.е. нечто сакральное, предстающее перед нами, являющееся нам. Пожалуй, история религий, от самых примитивных до наиболее изощренных, есть не что иное, как описание иерофаний, проявлений сакральных реальностей. Между элементарной иерофанией, например, проявлением сакрального в каком-либо объекте, камне или дереве, и иерофанией высшего порядка, какой является для христианина воплощение Бога в Исусе Христе, есть очевидная связь преемственности. И в том и другом случае речь идет о таинственном акте, проявлении чего-то «потустороннего», какой-то реальности, не принадлежащей нашему миру, в предметах, составляющих неотъемлемую часть нашего «естественного» мира, т.е. в «профаническом». Современный представитель западной цивилизации испытывает определенное замешательство перед некоторыми формами проявления сакрального: ему трудно допустить, что кто-то обнаруживает проявления священного в камнях или деревьях. Однако (...) речь не идет об обожествлении камня или дерева самих по себе. Священным камням или священным деревьям поклоняются именно потому, что они представляют собой иерофании, т.е. «показывают» уже нечто совсем иное, чем просто камень или дерево, а именно – сакральное, ganz andere. Мы никогда не сможем полностью понять парадокс, заключенный во всякой иерофании, даже самой элементарной. Проявляя сакральное, какой-либо объект превращается в нечто иное, не переставая при этом, быть самим собой, т.е. продолжая оставаться объектом окружающего космического пространства. Сакральный камень остается камнем; внешне (точнее, с профанической точки зрения) он ничем не отличается от других камней. Зато для тех, для кого в этом камне проявляется сакральное, напротив, его непосредственная, данная в ощущениях реальность преобразуется в реальность сверхъестественную. Иными словами, для людей, обладающих религиозным опытом, вся Природа способна проявляться как космическое сакральное пространство. Космос, во всей его полноте, предстает как иерофания. Человек первобытных обществ обычно старался жить, насколько это было возможно, среди сакрального, в окружении сакрализированных предметов. Эта тенденция вполне объяснима. Для «примитивных» людей первобытных и древних обществ сакральное – это могущество, т.е., в конечном итоге, самая что ни на есть реальность. Сакральное насыщено бытием. Сакральное могущество означает одновременно реальность, незыблемость и эффективность. Оппозиция «сакральное – профаническое» часто представляется как противоположность реального и ирреального, или псевдореального. Сразу оговоримся: тщетно пытаться найти в древних языках философскую терминологию: реальное, ирреальное и т.п., но явления, стоящие за ними, есть. Таким образом, вполне естественно, что религиозный человек всей душой стремится существовать, глубоко погрузиться, участвовать в реальности, вобрать в себя могущество. — 98 —
|