|
Мы не знаем теперь действительности, но чтобы познавать, мы должны найти ее утверждаемую. Быть утверждаемой действительность может только в красоте, безобразное не может быть утверждаемо - если только в нем самом, как имманентное в трансцендентном, не будет открыта красота. Безобразное - существенно трансцендентно. Нужно "перевести" - traducere ad suam intuitionem - трансцендентное на язык внешности, чтобы узреть и уразуметь. В этом переводе - переход от ограниченного человеческого к божественному: сама мать в ужасе бежала, увидав Пана, Милого сына Гермеса, лицом - безобразное диво, - Сын козлоногий, двурогий, шумливый, с веселой усмешкой, но бог разумения, Гермес, . . . . . . . . . . . . не медля в объятия ребенка Принял и сердцем своим без конца веселился на сына. Художник не творит действительности, а только воспроизводит. В этом гарантия утверждаемой им действительности и действительности утверждаемого им. Творец может ошибиться и создать одну действительность вместо другой - по заблуждению, по нерасчетливости, по лукавству, по неискусности или по другой причине. Художник воспроизводит действительность уже созданную. Его утверждение относится к сущему. Как бы ни была действительность задумана и создана, созданная и существующая, она - такая, а не иная, и другой - нет. Может быть, ложная в замысле и в осуществлении, она истинна в бытии. Ее истинность - ее внешность. У нас нет действительности, потому что мы ее отвергли. И снова, пусть идеалисты и переживальщики заикаются, что отвержение есть уничтожение, как утверждение - творение. Отвержение есть знак неудовлетворения и призыв к углублению. Теософы и бергсонософы передергивают карту, и углубление во внешнее подменяют углублением "в себя": не этот, тот, - Вот этот вот: он - туп, как... пуп... (Андрей Белый). Омфалопсихия - титул этого углубления, самоуглубления. Другое углубление - другая подмена: заглядывание под покрывала - во "внутрь" (будто бы!). Это - просто отвлечение внимания от настоящего и мысли пленной раздражение. Нужно углубление в само внешнее, по правилу Леонардо: вглядываться в пыльные или покрытые плесенью стены, в облака, в ночные контуры древесных ветвей, в тени, в изгибы и неровности поверхности любой вещи, везде - миры и миры. Глубже, глубже вглядываться в ткань покрывала, и она шевелится, она плывет, она шелестит, она выдает образ за образом. Видение требует разумения. Начинается философия, начинается логика, потому что оформливается ее исход, принимает живой облик, зажигаются блеском глаза ее первого основания: ante hoc ergo propter hoc. Видение - первое, значит, разумение - первое. Начинают видеть разумом: начинают видеть уши (ср. немецкое vernehmen - Vernunft) и слышать глаза. — 16 —
|