Диалектика мифа

[7] Неточная цитата: Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы /Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 14, Л., 1976. С. 41.

[8] О.Конт (1798–1857) в своей теории трех фазисов умственного развития человечества относил мифологию к первой, низшей стадии – «теологической», за которой по восходящей линии следуют «метафизическая» и собственно «научная» стадии, причем все три стадии, по Конту, органически связаны и являются разными формами единого исторического процесса познания мира человеком (Конт О. Курс положительной философии. Спб., I899. С. 4–5). Мифологическое познание имеет у Конта свои особенности в сравнении с другими стадиями, но эти особенности не выходят за пределы познавательной способности человека, т.е. мифология не противопоставляется здесь, как у Лосева (см. ниже по тексту), науке, но так или иначе вписывается в нее. Спенсер в «Основаниях социологии» (см. прим. 4) также придает мифологическому пласту первобытного сознания значение первичного импульса научного отношения к миру. Тайлор (Первобытная культура. 1871) подробно обосновывает эволюционную теорию познавательной способности человека, характеризуя мифологический этап в истории познания с помощью прижившегося в науке понятия анимизма.

[9] Имеется в виду декартовский принцип «Cogito ergo sum» – «Мыслю, следовательно, существую» (Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950. С. 428).

[10] Аналогичную критику Декарта в более развернутом виде см. у Вл. Соловьева (Указ. соч. Т. 1. С. 777–785).

[11] И.Г.Фихте в «Наукоучении» (1794) признает трансцендентальный акт самосознания (я еcмь я) безусловным началом всякого познания, из которого затем выводятся все другие, частные принципы познания. Плотин на основе платоновского «Парменида» разработал учение о Едином как охвате всего существующего в его субъект-объектном тождестве в одной неделимой точке, которая предшествует всякому познанию, всякому имени и вообще бытию (трактаты III, IV). О соотношении диалектики раннего Фихте и Плотина, совпадающей в своем логическом рисунке (три стадии прохождения Я у Фихте и три субстанции у Плотина), но резко различающейся в трактовке абсолютного начала бытия (абсолютное Я и Единое), см. более подробно в ДХФ, 192–194.

[12] Упоминание секты дыромоляев (или «дырников») служит, видимо, у Лосева ассоциативной отсылкой к Вл. Соловьеву и к его критике различных вариантов «нового» евангелия, в частности – толстовства («<…> религия дыромоляев скоро испытала «эволюцию» и подверглась «трансформации». И в новом своем виде она сохранила прежнюю слабость религиозной мысли и узость философских интересов, прежний приземистый реализм, но утратила прежнюю правдивость: своя изба получила теперь название «царства Божия на земле», а дыра стала называться «новым евангелием» /Соловьев Вл. Указ. соч. Т. 2. С. 636–637). Ср. Гл. XIV, ч. 3. Критическое отношение к религиозным исканиям Л.Н.Толстого сохранилось у Лосева вплоть до последних работ (см.: В поисках смысла. С. 222).