Комментарий к роману Чарльза Диккенса

По-видимому, первоначальный приказ был только формальным началом процесса, и упомянутая выше декларация рассматривалась как особый акт или момент развития и обоснования той формулы, в которой запечатлевалось простое исковое требование. Когда Рэмси принес деньги Фоггу в уплату долга и судебных издержек, Фогг пользуется небольшим запозданием должника, чтобы запугать его новыми расходами по оплате судебных издержек, и спешит «подшить»[44] к делу декларацию, которую посылает со своим клерком Уиксом в Темпль (ч. 52). Цель своих действий он тут же объясняет: с увеличением судебных издержек увеличивается его гонорар, но, кроме того, он хотел закабалить мистера Рэмси так называемой атторнейской гарантией (гл. 17, XX), в настоящее время не применяемой. Последняя состояла в том, что должник давал письменное полномочие, род «полной доверенности» солиситору кредитора выступить на суде от имени должника и полностью признать решение суда в пользу кредитора с оговоркою, что «гарантия» не приводится в исполнение, если получение долга так или иначе обеспечено. Такое полномочие отдавало должника в руки дельцов типа Додсона и Фогга, которые умели довести сумму долга до максимального размера и игрою сроков и отсрочек выжимали из него все, что только было возможно. Фогг был уверен, что хозяева Рэмси обеспечат выплату долга и не допустят приведения в исполнение атторнейской гарантии.

Диккенс, сделав центром внимания процесс «Бардль против Пиквика», такого рода вставными эпизодами старается всесторонне осветить «деловую» атмосферу и приемы людей, работающих у той хитроумной машины, которая, по его словам, «придумана для мучений и пыток подданных его величества и для удобства и выгоды служителей закона» (гл. 27, XXXI). Так как клиент неизменно с самого начала процесса попадает в руки этих профессионалов, то им Диккенс уделяет в своем повествовании почетное место, пользуясь материалом, который он собрал во время работы в качестве юридического клерка и в качестве судебного репортера (ч. 7, 8).

ЧАСТЬ 40

Адвокатура

Адвокатура и «законники» вообще — предмет сатиры с тех пор, как существует сатира, — были объектом шутки и насмешки также у великих предшественников Диккенса в XVIII веке, но только Диккенс в изображении их достигает, можно сказать, исчерпывающей полноты. Если оставить в стороне некоторые просветы, проистекающие из личных качеств представителей этого сословия, из их примитивной личной порядочности, — все остальное обнажается Диккенсом и предстает перед читателем как злокачественная язва, убивающая организм общества и государства. Не в силах Диккенса построить обратные отношения и показать, что болезненные явления, возмутившие его совесть, — симптом и знак болезни всего общественного организма, то есть следствие, а не причина. Но когда читатель составит себе общую картину того порядка «законничества», который воссоздается на страницах «Пиквикского клуба», он сам должен сделать вывод, что такая адвокатура, какую изображает Диккенс, необходимо возникает при таком суде, какой изображает Диккенс, а такой суд существует при таком социальном и государственном порядке, которого Диккенс уже не раскрывает до конца.