Основы христианской культуры

Так, неграмотный человек может сомневаться во вращении земли вокруг ее оси; но не может сомневаться в отношении синуса к косинусу. Однако и первое сомнение будет в нем и для него — опытно-малонаполненным и потому удостоверительно-бесплодным.

Итак, сомнение осмысливается только через живое, опытное отношение души к предмету ; а бессмысленное сомнение совсем не заслуживает этого имени. Религиозно-мертвый человек не может сомневаться в бытии Божием, он может только — бессмысленно и неосновательно отрицать его . Напротив, сомнение, осмысленное не минимально, т. е. опытно-наполненное, опытно-живое, имеет, хотя бы в возможности, некоторую перспективу целесообразного разрешения, продуктивного исхода . Сомнение по самому существу своему не только «предварительно», но и «незавершенно »: смысл его в движении к очевидности; в ней — его разрешение; ей — оно предшествует; ради нее — ему сто?ит жить в душе и томить человека… И чем сомнение вернее своей природе, т. е. чем больше оно чувствует свою предварительность, незавершенность, неуспокоенность, неокончательность , чем острее оно, чем беспокойнее — тем энергичнее ведется им борьба за удостоверение, тем оно продуктивнее. В личной душе, индивидуально-психически — оно может быть последним словом человека: жил и умер в бесплодном, пассивном сомнении… Но духовно — сомнение живет ради удостоверения и таит его в самом себе .

Совершенно непродуктивное сомнение — есть неудача; и объяснения для этой неудачи надо искать в его не-интенсивности , в его близости к безразличию.

Это можно выразить так. Осмысленное и опытно-наполненное сомнение предполагает у человека наличность «о?ргана», который необходим для предмета, стоящего под сомнением, и хотя бы минимальное «показание », исходящее от этого о?ргана; это-то «показание» и дает сомнению опытное живое наполнение. А для того чтобы сомнение стало продуктивным, необходимо, чтобы этот «о?рган» был «пущен в дело» и притом не случайно, не произвольно, не один раз, а повторно, организованно, может быть, даже неутомимо. Сомневаться осмысленно, содержательно и продуктивно может только тот, кто связан живым опытом с предметом своего сомнения .

Все это имеет особенное определяющее значение в религиозном опыте.

Говоря о сомнении в религии , следует иметь в виду не воздержание индифферента от суждения о Боге, что-то вроде нигилистического «пожимания плечом»: «не знаю, что это такое «Бог», не понимаю, не представляю себе, не имею к этому никакого отношения; и взяться за это не умею; и браться за это не хочу; и потому воздерживаюсь от суждения»… Надо иметь в виду совсем другое: это есть сомнение человека, вступившего в сферу религиозного опыта, но еще не завершившего его религиозной очевидностью . Такой человек имеет религиозный «о?рган». Око его духа отверсто [354] и живет опытными восприятиями ; но очевидности оно еще не достигло. Оно воспринимает и видит; но без побеждающей и окончательно убеждающей силы . Он переживает как бы «остановку», которая может превратиться в «застой», но может и замениться вечно живой «текучестью». Его сила суждения — воздерживается; его сила выбора — колеблется; его сила веры — не «загорается» и не вкладывается в «сомнительное» содержание.