Тайна курочки рябы. Безумие и успех в культуре

Страница: 1 ... 90919293949596979899100 ... 192

Мир без понимающего Другого есть мертвый и враждебный мир, и герой готов куда угодно бежать из него в поисках подлинного Другого.

Если слово произнесено, оно жаждет получить ответное слово. Любое слово хочет быть услышанным и понятым, даже заведомо ложное слово. У Кафки, таким образом, мы видим реализацию поэтики редуцированной речи. В ответ на речь - либо полное молчание, либо симуляция речи, отнекивание. Слушающий как будто не пускает собеседника вглубь себя, не дает себе заразиться его словом.

Кафкасовершаетсвоеобразныйантидостоевский,

антикоперниковский даже, можно сказать, птолемеевский переворот в литературе. Если у Достоевского слово настолько проникает в сознание, что от этого делается больно, у Кафки герои играют со словом, как об стенку горох. Они либо вообще не слышат, либо не понимают, а если понимают, то что-то совсем другое. Поэтому они говорят невнятно и непонятно, шарахаются от слова, как от зачумленного, слово в их руках -как оружие, как камень или как угрожающе занесенный над головой Другого кулак.

Если у Достоевского сознанию героя противостоит равноправный мир других сознаний, которые взаимодействуют в коммуникации, то в редуцированном мире героев Кафки, как бы нет вообще ни одного сознания. Это был бы мир автоматического поведения, как у Салтыкова-Щедрина, если бы мы не видели, сколь мучителен этот мир. Но мучительность, стало быть, все же наличие сознания проявляется не через слово, а через жест. "Тогда я сам оседлал коня и поехал". Легче сделать что-то самому, даже нечто тебе не свойственное, чем объяснить это Другому. Своеобразие Кафки в том, что подразумевается, что раз уж не понимают таких простых вещей, как просьбу запрячь лошадь, то что уж

ш


там говорить о проникновении в душу человека. Об этом не может быть и речи.

Речь может быть только внешней, следящей, оценивающей и выносящей приговор. Слово выступает только как официозное, наподобие слова советского диктора с интонацией анонимной угрозы в голосе.

Так слуга судит и оценивает поступки героя, и герой с легкостью встает в позицию судимого и оцениваемого. У Кафки вообще всегда герой с легкостью становится обвиняемым и оправдывающимся. Но при этом добиться оправдания невозможно, когда слово Другого закрыто душе, более того, невозможно добиться предъявления вины, как этого не может добиться семья Амалии в "Замке", так как для этого необходимо слишком много речевых усилий со стороны высших инстанций, на которые они не способны.

Поэтому наиболее типичное поведение героев Кафки - это игнорирование слова Другого, как будто оно не было произнесено вовсе. Реагируют только на жест или на вердикт, который является словом лишь формально, а по сути есть жест, перформатив, как говорят западные философы. Этот вердикт настолько окончательный и сокрушительный, что оправдаться невозможно, можно только сделать попытку убежать. Это вердикт-жест: "Ты мне больше не сын! Вон отсюда!" Поэтому слуга больше и не подчиняется приказаниям выгнанного из дому героя, который уже стал персоной поп grata в собственном жилище.

— 95 —
Страница: 1 ... 90919293949596979899100 ... 192