Бытие и сознание

Психические явления выступают прежде всего в связи с мозгом. Они связаны с мозгом по самому своему происхождению. Психические явления возникают и существуют лишь как функция или деятельность мозга. Существование в качест­ве процесса, в качестве деятельности, и именно деятельности мозга, — таков пер­вичный способ существования всего психического. Задача исследования приро­ды психических явлений, по крайней мере одна из существенных задач такого исследования, заключается в том, чтобы изучать связь психических явлений с мозгом. Вопрос состоит не в том, существует ли такая связь — это бесспорно, а в том, какова эта связь, как связана психическая деятельность с мозгом, каковы ее отличительные черты. При попытке разрешить эту задачу оказывается, что она неразрешима, если не раскрыто вместе с тем и отношение психических явлений к внешнему миру.

Психическая деятельность — это деятельность мозга, являющаяся вместе с тем отражением, познанием мира; одни и те же психические явления всегда вы­ступают и в том и в другом качестве. Два вопроса — различные и даже как будто разнородные: один — гносеологический — о познавательном отношении психи­ческих явлений к объективной реальности, и другой — естественнонаучный — о связи психического с мозгом, — взаимосвязаны настолько, что, решив опреде­ленным образом один из них, нельзя уже решить иначе, чем соответственным, строго определенным образом, и другой.

Никак не приходится обособлять и противопоставлять одно другому — отно­шение психического к мозгу и его отношение к внешнему миру. Этого нельзя де­лать прежде всего потому, что психическая деятельность — это деятельность мозга, взаимодействующего с внешним миром, отвечающего на его воздействия. Поэто­му правильно понятая связь психического с мозгом — это вместе с тем и правиль­но понятая связь его с внешним миром. И только правильно поняв связь психиче­ского с внешним миром, можно правильно понять и связь его с мозгом1.

1 Так, например, идеалистическая подстановка ощущения в качестве опыта на место бытия в силу внутренней своей логики неизбежно ведет к отрыву ощущения от мозга. Борьба Авенариуса с «интроекцией» диктуется его гносеологической позицией. Для того чтобы подставить ощущение, со­знание в качестве опыта на место объективного бытия, надо предварительно оторвать их от субъекта, от деятельности его мозга.