Антология мировой философии. Том 3

284 ·

тождественно с ним, так как в себе существует только одно мышление. Это различие связано с тем, что содер­жание человеческого сознания, имеющее своим основа­нием мышление, выступает сначала не в форме мысли, а в форме чувства, созерцания, представления — в фор­мах, которые должно отличать от мышления как формы (1/1, стр. 18).

Так как в философии именно мышление является свое­образной формой ее деятельности, а всякий человек от при­роды способен мыслить, то [...] происходит как раз про­тивоположное тому, что, как мы упомянули выше, часто составляет предмет жалоб на непонятность философии. Эта наука претерпевает часто такое пренебрежение, что даже те, которые не занимались ею, воображают, что без всякого изучения они понимают, как обстоит дело с фи­лософией, и что, получив обыкновенное образование и опи­раясь в особенности на религиозное чувство, они могут походя философствовать и судить о философии. Относи­тельно других наук считается, что требуется изучение для того, чтобы знать их, и что лишь такое знание дает право судить о них. Соглашаются также, что для того, чтобы изготовить башмак, нужно изучить сапожное дело и уп­ражняться в нем, хотя каждый человек имеет в своей ноге мерку для этого, имеет руки и благодаря им требуе­мую для данного дела природную ловкость. Только для философствования не требуется такого рода изучения и труда. Это удобное мнение нашло себе в новейшее время подтверждение в учении о непосредственном знании — знании посредством созерцания (1, I, стр. 21).

[ОТНОШЕНИЕ ФИЛОСОФИИ К ДРУГИМ НАУКАМ]

Отсюда видно отношение спекулятивной науки к дру­гим наукам. Она не отбрасывает в сторону эмпирического содержания последних, а признает его, пользуется им и делает его своим собственным содержанием: она также признает всеобщее в этих науках, законы, роды и т. д., но она вводит в эти категории другие категории и удер­живает их. Различие, таким образом, состоит лишь в этом изменении категорий. Спекулятивная логика содер­жит в себе предшествующую логику и метафизику, со­храняет те же самые формы мысли, законы и предметы, но вместе с тем развивает их дальше и преобразовывает их с помощью новых категорий (1, I, стр. 26—27).

285