Антология мировой философии. Том 3

[РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СТРОЙ — ЕДИНСТВЕННО СООТВЕТСТВУЮЩИЙ ПРАВУ ЛЮДЕЙ, НО УСТАНОВИТЬ ЕГО ТРУДНО]

Республиканское устройство — единственное, вполне соответствующее праву людей устройство, но установить, а тем более сохранить его до такой степени трудно, что, по мнению многих, оно должно было бы быть государст­вом ангелов, так как люди со своими эгоистическими склонностями не способны к столь возвышенному по фор­ме устройству. Но здесь общей воле, имеющей свою ос­нову в разуме, почитаемой, но на практике бессильной, природа оказывает поддержку с помощью как раз тех же эгоистических склонностей, так что лишь от хорошей ор­ганизации государства (а это во всяком случае возможно для человека) зависит направить силы этих склонностей таким образом, чтобы каждая из них или сдерживала раз­рушительное действие другой, или уничтожала его. Так что с точки зрения разума результат получается такой, как если бы этих склонностей не было совсем, и, таким образом, человек принуждается быть если не морально добрым человеком, то во всяком случае хорошим гражда­нином (VI, стр. 285).

[ПРИРОДА СОЕДИНЯЕТ НАРОДЫ ЧЕРЕЗ ВЗАИМНЫЙ КОРЫСТОЛЮБИВЫЙ HHTEPEq

Так же как природа, с одной стороны, мудро разде­ляет народы, которые воля каждого государства на основе

нию, внутренне противоречиво. Ведь causa solitaria non iuvat. Бог сотворил врача вместе со всеми его лечебными средствами, и поэ­тому все действие должно быть полностью приписано ему, если хотят дойти до высшей первоосновы, теоретически нам непонят­ной; или можно это действие полностью приписать врачу, посколь­ку мы прослеживаем это событие в цепи существующих в мире причин как объяснимое согласно порядку природы. Во-вторых, такой образ мыслей лишает силы все определенные принципы рассмотрения какого-нибудь действия. Но в морально практичес­ком отношении (которое, следовательно, направлено всецело на сверхчувственное), например в вере, что бог, хотя бы и непости­жимыми для нас средствами, восполнит недостаток нашей соб­ственной справедливости, если только наши намерения были чистыми (мы должны, следовательно, ничего не упускать в стрем­лении к добру), понятие божественного concursus вполне уместно и даже необходимо; при этом, однако, само собой разумеется, что никто не должен пытаться объяснять исходя из этого хороший поступок (как событие в мире): это будет мнимотеоретическим познанием сверхчувственного, стало быть нелепостью (VI, стр. 279-281).