Педология. Утопия и реальность

Когда мы боремся с избыточными аутосензорными тяготениями (гл. III), когда мы переключаем половую «сверхромантику», мы ни в чем не атакуем здоровую сексуальность, — наоборот, именно этим мы обеспечиваем ей максимально естественное здоровое направление. Избыточная аутосензорность, «сверхромантика», как мы всюду указывали, не вырастают из сексуальности, а врастают, вталкиваются в сексуальность влияниями извне. Вырывая из них «сорные половые травы», мы помогаем и общей энергетике, и самой сексуальности, которая иначе захлебнется в тине этой противоестественной чрезмерности, паразитарно вокруг нее обвившейся. Неужели такой подход можно считать системой «выхолащивающих переключений»?

Мы, на основании богатого нашего практического материала и на основе ценных научно-литературных данных мировой сексологии[214], не сомневаемся в том, что ранняя детская сексуализация, ранние чувственные половые тяготения, ранняя половая влюбчивость — не сексогенного, а социогенного (из социальной среды) происхождения. Поэтому яростно противодействуя обкрадыванию общей чувственности и ценнейших черт социальности, мы не разоряем, а наоборот, обогащаем сексуальность, которая в свое время получит, таким образом, не загаженный эмоциональный источник, а наилучшее, кристально чистое, сочное питание для себя.

В переходном возрасте половые акты, «стопроцентная половая влюбчивость» и пр. — это отравляющая накипь, наносное, вот почему все орудия наши мы против них и направляем. Но это вовсе не значит, что мы преследуем интимное зарождение начальных элементов здоровой, красивой подростнической эротики, что мы гоним вон нежные, мягкие, хрупкие эротические элементы, включающиеся в общую систему богатой романтики переходного возраста. Мы не считаем всю переходную романтику эротической — вот в чем дело; мы знаем, наоборот, что эротические зачатки — наиболее слабая и неяркая пока ее часть (рост ее — дело позднейшего возрастного развития). Вот почему мы не склонны считать нормальным явлением максимальное переключение богатейшей, творческой романтики подростка на рельсы «влюбчивости». Этим мы не обкрадываем «влюбчивость», но оберегаем от ее собственных воровских намерений наилучшее творческое добро развивающегося человека. Если мы сохраним это добро для данного периода, зрелая любовь от такого «режима экономии» максимально выиграет в своей полноте, глубине, устойчивости.

Чем лучше организовано половое воспитание, т. е. общее воспитание в целом, тем медленнее, мягче, интимнее развертывается действительно здоровая сексуальность, — и борьба за смягчение, замедление половых сгущений — это борьба за здоровую сексуальность, а не против нее.