Педология. Утопия и реальность

Человек обладает мозговой корой исключительного качества, исключительной сложности (по сравнению с другими животными), и это тонкое переплетение физиологических функций оказывается у него, конечно, особенно влиятельным именно в области половой жизни. Мозговая кора может получить приказ от половой железы распространить ее влияние на любую из других желез, на любой участок тела вообще, и, обратно, мозговая кора может заставить половую железу служить себе и подведомственным ей сейчас областям. Если работа мозговой коры очень часто направляется половым химизмом, то и обратно, условные рефлексы, работы коры — оказывается тормозом, либо ускорителем, либо доброкачественным реформатором для работы половой железы.

Эта необычайная сложность половой жизни человека должна быть непрерывно учитываема при построении методов полового воспитания.

В. Решающее влияние на развитие половой жизни человека имеет окружающая социальная среда

Половая железа человека и его мозговая кора чрезвычайно чувствительны в отношении к явлениям окружающей среды. У прочих животных наблюдается теснейшая зависимость полового возбуждения от времени года (весенние и летние «стихийные» половые взрывы). Между тем индустриализированный, урбанизированный (живущий в городах) человек оттолкнулся от этих сезонных влияний и подчинил свою сексуальность руководству социальной среды. Этим объясняется, что в разных социальных слоях половая жизнь развертывается по-разному. Наиболее размагниченная и разгульная половая жизнь наблюдается у паразитирующих классов, наиболее сложная и скромная у классов, ведущих энергичную борьбу за свое право на жизнь.

Особенно резко отражаются на развитии половых проявлений отличия семейной и педагогической обстановки. Наиболее плохо педагогически поставленные детские сады и школы дают значительный процент ребят-онанистов, процент, быстро понижающийся при улучшении воспитательной работы в дет-учреждении.

Ожесточенная классовая борьба в современных буржуазных столицах ведет к такому перенапряжению нервной системы, к такой глубокой перестройке чувствований, что один хотя бы Берлин в 1923–24 годах насчитывал около сорока тысяч гомосексуалов, т. е. мужчин, страдающих глубоким половым извращением — половым влечением к мужчине же. Человек, получающий удручившее его известие, испытывает длительное половое торможение, длительное угасание в области своих половых проявлений. Фактов, указывающих на чрезвычайную чуткость человеческой сексуальности к социальным влияниям, так много, что нет возможности наметить вчерне хотя бы основные из них.