|
А через несколько лет тот же самый пастух находился в церкви воскресным утром. Вдруг стало слышно ужасную игру на скрипке где-то под землей церковного прохода. Звук постепенно стал удаляться к выходу из церкви, пока совсем не исчез вдалеке. Это был Хью, жутко игравший на скрипке во время своих вечных блужданий по подземному ходу. С этим же туннелем связана другая история. Лису преследовали собаки. На входе в Огоф она вдруг развернулась и бросилась в центр своры. Собаки же, вместо того чтобы прыгнуть на нее и разорвать, скуля, бросились наутек. Непосредственная близость лисы к туннелю делала ее непонятной и пугающей. Ее мех светился странным жутким светом, и она источала зловоние. Собаки оставили ее в покое, и лиса убежала невредимой. Но было ясно, что она скорее готова была принять смерть от зубов своры, чем скрыться в ужасном подземелье. Поблизости от Лланиминека, там, где дорога идет за рекой Вирнви, появляется призрак лошади. Когда-то по сторонам дороги стоял лес. В XVIII веке леди возвращалась домой по дороге с базара в Освестри. Она приблизилась к части дороги, скрытой лесом, ее лошадь почувствовала близость родного стойла и перешла на быстрый бег. Женщина пыталась контролировать бег животного и поправляла покупки, когда услышала стук копыт бегущей галопом лошади. Оглянувшись, она увидела призрак белой лошади, вытянувшей вперед голову и шею, словно пытаясь нагнать женщину. Хотя на лошади были уздечка и седло, всадник отсутствовал. Казалось, что лошадь леди тоже услышала стук копыт призрака и поняла, что их преследует существо из другого мира. Она пустилась быстрым бегом и остановилась только во дворе конюшни, где вся дрожала от страха. Позднее леди припоминала, что, когда она приблизилась к краю леса, звуки фантома стали затихать и совсем пропали. Поблизости находится дом, известный под названием Саймбер Вен. Здесь обитают два привидения: женщина в белых развевающихся одеждах бродит по подвалам, а обезглавленную фигуру всегда встречают в спальне. Говорят, что в этом доме произошло убийство. Сюда привели монахиню, чтобы она позаботилась о роженице, которая испытывала муки родов. Монахине завязали глаза, когда вели ее по переходам в комнату, где находилась женщина. Там же присутствовали двое мужчин в масках, и монахине под любым предлогом запретили говорить. Монахиня была убеждена, что новорожденного ждет ужасная участь, а вокруг родов царит конспирация. Закончив свои обязанности, женщина оторвала кусок ткани от постельного белья, чтобы позднее можно было опознать дом, и вернулась в свое жилье. — 84 —
|