Законодатели

Отношения с Абрасаком были довольно странные. Он не пытался уже более овладеть ею насилием, окончательно убедившись в бесплодности подобных попыток, а между тем, ни за что не согласился бы освободить ее и с мрачной подозрительностью следил за нею, хотя та никогда не пыталась бежать. Редко приходил он говорить с нею, а между тем Уржани всегда приветливо принимала его, охотно беседовала и старалась облагораживающим образом на него воздействовать. Но эта дружеская нежность именно и раздражала гордого, пылкого Абрасака; он предпочел бы даже ее гнев такой равнодушной кротости.

– Все могла бы ты сделать из меня, если бы любила, а такого великодушия, приправленного презрением, мне не нужно, – в бешенстве крикнул он однажды, стремительно уходя от нее.

После подобных сцен он зачастую скрывался у Авани, глубокий и ясный взор которой обладал удивительным свойством успокаивать его.

– Как ты добра и терпелива, Авани, а между тем я вовсе не заслужил этого, – сказал он однажды.

– Ты обратил меня в божество, и, стало быть, мне приходится исполнять эту роль, а первая добродетель божества – это терпение, – ответила Авани с серьезной и задумчивой улыбкой.

Так текли месяц за месяцем. Теперь у него уже было порядочно обученное войско, способное кое-как маневрировать и снабженное оружием, правда грубым, но которое, однако, при чудовищной физической силе великанов представляло великую мощь.

Неожиданный случай вывел Абрасака из его относительно спокойного состояния. Отряд его войска под предводительством одного из товарищей, подвергся неожиданному нападению какого-то неизвестного отряда, воины которого оказались более искусными, лучше вооруженными и снаряженными; враги, будучи много ниже ростом великанов Абрасака, все же разбили их наголову и обратили в бегство с большим уроном.

По словам друга Абрасака, командовавший неприятельским отрядом начальник был высокого роста, с медно-красным лицом, в остроконечном шлеме и с драгоценным ожерельем на шее; воины же его, как и их глава, краснокожие, казались очень смышлеными, вооружены были луками и стрелами, а действовали с удивительной ловкостью и подвижностью.

Абрасака все это повергло в недоумение. Неужели маги солгали и скрыли, что на новой планете были уже относительно культурные народы, и теперь выпустили на него эти воинственные орды?

Это надлежало исследовать как можно скорее. Но магическое зеркало показало ему только многочисленные сборища краснокожих людей, как описал их Клодомир; относительно же происхождения, была ли то случайность или ими руководила воля магов, он ничего не мог узнать. Но так как в течение нескольких недель вооруженные столкновения повторились, оканчиваясь почти всегда в пользу краснокожих, а одна из деревень великанов, на границе лесов, была взята и сожжена, то Абрасак встревожился.