|
-Вставай, гонец. Царь Откамасад ждёт тебя. Девочка испуганно вскрикнула и зарылась в охапку шкур. Племя всё также двигалось по одному ему известному маршруту. Солнечный диск уже скатился на другую сторону. -Я дам воинов, - сказал Откамасад, как только Скилур подъехал ближе. – Передашь царице мои слова: «Я внял твоему совету и даю воинов на общее для всей степи дело. Надеюсь, что и другие племена поступят также. И да поможет нам всем великая Табити». Запомнил? Скилур кивнул. -Тогда езжай, и да помогут тебе боги. Вечерело, когда Скилур во главе пятидесятитысячного отряда выехал в родные кочевья. Душа его пела. Он с честью выполнил поручение царицы и вскоре вновь увидит родные кочевья. &&& Военачальником над тиграхаудами был Кадуй, дальний родственник царя и один из его самых доверенных людей. Уже одно это указывало на то, что Откамасад всецело доверял Томирис. По шрамам, которые украшали лицо Кадуя, можно было догадаться, что за плечами у этого воина не одна битва. Большой рубленый шрам, пересекавший лицо от подбородка до лба делал его лик зловещим и отталкивающим. Было заметно, что воины его побаивались и от того беспрекословно выполняли каждый его приказ. К тому же к седлу Кадуя было приторочено ни один десяток скальпов, снятых с убитых врагов. Это ещё больше добавляло ему почёта и уважения среди воинов. Скилур, скакавший рядом, с уважением посматривал на военачальника тиграхаудов. Ему самому посчастливилось только два раза завладеть вражескими скальпами. Это произошло прошлым летом в бешеной стычке с исидонами. С тех пор удача не улыбалась ему. Ведь что может быть лучше, чем шкура убитого врага, натянутая на шест? Раз в году вождь приглашал воинов на пир. Вино наливали в сосуд, называвшийся кубком почета. Из этого сосуда пить разрешалось только тем, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще умертвить врага, обязаны были сидеть в стороне, как опозоренные. Не было ничего постыднее для воина, чем оказаться в стороне от кубка почёта. Ну а тем, кто убил много врагов, подносили по два кубка. Не было для воина радостнее момента, чем тот, когда он подносил кубок ко рту. Конный отряд ехал всю ночь. Только к утру они позволили себе сделать небольшой привал. Выставили сторожевые дозоры и принялись за трапезу. Костров разжигать не стали. Кадуй торопил своих воинов. Надо успеть к концу следующего дня, достичь стана скифов-массагетов. А то персы могут опередить, и их помощь уже не понадобится. Над степью поднялся рассвет, а всадники всё мчались над степью, покрывая один парсаг за другим. Кадуй слился с конём, напоминая одно целое. Глаза его прищурились, настороженно обшаривая степь и выискивая опасность. Он был опытным воином, и война была для него привычным делом. Поэтому то, что простой воин мог и не заметить, Кадую сразу бросалось в глаза. Ему всё равно где разить акинаком врагов, лишь бы их было побольше. Или с хаумаваргами биться или вот теперь с персами. Выслушав распоряжение царя Откамасада, он никак не выразил своего отношения, а только кивнул головой и ушёл готовить воинов. — 64 —
|