Эффект Геллера

Я очень расстроился, когда узнал впоследствии о том, что Питер Стерлинг попал под огонь жесточайшей критики со стороны своих коллег и держателей акций компании за его сотрудничество со мной, в результате чего ему пришлось продать свою долю в фирме «Занекс».

Вскоре после открытия шахты на острова прилетел самолет с международной инвестиционной оценочной комиссией для детальной инспекции рудника с целью обложения его специальным налогом. Поначалу Питер Стерлинг представил им меня как своего друга, случайно оказавшегося на островах, но затем, естественно, меня «разоблачили», тем более что мы вместе возвращались обратно в Австралию и во время полета я, как обычно, развлекал пассажиров сгибанием ложек. Надеюсь, им понравилось мое представление, как и то, что за несколько месяцев моей работы на фирму «Занекс» ее акции поднялись на сто процентов.

Во время следующего перелета по маршруту Сидней-Бристоль я провел еще несколько импровизированных опытов. А случилось это так.

Одна из стюардесс принесла мне записку от незнакомого мне человека по имени Джон Ховард, в которой он просил подарить для его троих детей мою фотографию с подписью на память об одном из телешоу, которое им очень понравилось. Питер Стерлинг объяснил мне, что это хорошо известный австралийский политик. Тогда я передал Ховарду через стюардессу мое предложение познакомиться. Мы встретились, я как водится, согнул ему ложку, дав ему самому убедиться в том, что процесс продолжается и в его руках. После этого он вдруг спросил меня: «А что вы думаете о моем будущем?»

«У меня есть предчувствие, что в один прекрасный день вы станете премьер-министром Австралии», — ответил я сразу же. Потом Питер сказал, что Ховард был избран лидером оппозиции и имел реальные шансы стать главой страны.

Возможно, мне следовало бы упомянуть здесь, что у пассажиров нет причин для волнений, когда я иной раз гну в самолете ложки. За пятнадцать лет я пролетел миллионы милей по всему свету и не нанес никакого ущерба ни одному самолету.

Единственный неприятный эпизод, который произошел со мной в воздухе, был в 1979 году, когда я летел в Будапешт навестить своих венгерских родственников. Когда мы приближались к аэропорту Ферихеги, пилот сообщил, что куски резины от шасси нашего самолета были обнаружены на взлетной полосе Мюнхена, откуда мы вылетали. Мы вынуждены были вернуться обратно в Мюнхен и несколько раз медленно пролетели над контрольной башней, откуда эксперты при помощи мощных биноклей рассмотрели состояние шасси и подтвердили, что они повреждены. Взлетная полоса уже была покрыта специальной пеной, и нам было приказано готовиться к аварийному приземлению. Это, конечно, наиболее опасный момент, но, к счастью, приземление было произведено нормально. А затем мы пересели в другой самолет и благополучно прилетели в Будапешт. Подобная вещь может случиться с каждым, кто летает так же много, как и я. Поэтому, думаю, нет причин для паники только из-за того, что я нахожусь на борту самолета.