|
Не буду вдаваться в чрезвычайно сложные вопросы что такое культура и интеллигентность. Остановлюсь на чем-то, представляющемся мне элементарно ясным. Культура основывается на знаниях, хотя сама не является просто большим объемом знаний. Можно много знать и не быть культурным человеком. Культура это прежде всего результат знаний, — знаний упорядоченных и вместе с тем осознающих свою недостаточность. В самом деле, чем больше человек знает, тем яснее он понимает недостаточность своих знаний. Сама наука развивается не столько путем ответов на вопросы, сколько путем постановки все новых и новых тем, в основном возникающих в результате ответов, которые открывают неизвестное. Часто повторяемый афоризм «я знаю, что я ничего не знаю» не является кокетливым самоуничижением. Это закон упорядоченного знания. В науке XVIII в. жила уверенность, что мир скоро будет объяснен до конца и все в нем станет понятным. Человечество стояло как будто бы на грани полного познания мира — во всех областях. Сейчас, в XX в., теоретики физики знают, что мы очень далеки от подлинного объяснения мира. Это знание того, что мы очень мало осведомлены о вселенной, о строении материи, об экономике, об искусстве (в теоретическом отношении) и т. д., свойственно сейчас всем наукам (кроме самых отсталых), всем ученым… Отсюда особая осторожность подлинно знающих людей, осознающих зыбкость человеческих знаний, и рядом с ними чрезвычайная самоуверенность полузнаек. Самоуверенность и агрессивность, крайняя ненависть к осторожным культурным людям, которые представляются им просто нерешительными или даже умышленно сопротивляющимися. Полузнайке кажется, что он знает все, и прежде всего рецепты благополучия человечества, быстрый выход из временных затруднений. Полузнайке кажется, что ученый или просто культурный человек — плохой проводник его самоуверенной политики, но еще и укор его невежеству, — укор крайне оскорбительный для полузнаек, уверенных в своем «всезнайстве». Агрессивный полузнайка ищет панацей от всех общественных бед — то в сплошной и насильственной коллективизации, то в более элементарных вещах вроде «ветвистой пшеницы», свиноводстве, кролиководстве, массовых посевах кукурузы, плотинах, различного рода гигантских предприятиях, в уверенности, что в природе все можно менять (это еще Салтыков-Щедрин заметил). Отсюда естественный рост командно-административных методов управления. Отсюда же грубость с подчиненными, нежелание малокультурных людей (полузнаек) менять раз принятое решение («лобная психика»). Отсюда же существовавшее в свое время пристрастие полузнаек к «командной», военной или полувоенной одежде, к военной и милицейской терминологии в языке. Некультурность видна во всем облике полузнайки, в его поведении. Принципиальная агрессивность во всем — в мировоззрении, в отношении к гласности, в отношении к природе, к истории, к различным течениям в искусстве (особенно к тем, которые не сразу понятны и требуют от человека несвойственной полузнайкам восприимчивости). Агрессивность идет рука об руку с уверенностью, что все инакомыслящие — враги, а если не враги, то принадлежат к народностям, искони не обладающим какими-либо свойствами или обладающим только дурными. Отсюда же уверенность, что все недостатки от злых свойств каких-то народностей или от таинственных многовековых заговоров, тайных обществ… — 96 —
|