|
Есть объяснения и жестким антироссийским заявлениям Буша и Райс. Как представляется, они носили скорее обязательный характер в ситуации, которая требовала, по их мнению, соответствующей реакции, хотя бы показной (ввод американских кораблей в Черное море), когда взращенный ими лидер «демократической Грузии» так проиграл в затеянной им авантюре. А может быть, их безоговорочно жесткие заявления были призваны затушевать «неоднородность» в подходах к России со стороны различных частей американского руководства, да и повлиять на Европу, которая все больше делится на старых – умеренных и новых – «задорноголосистых» членов ЕС и НАТО. Может быть, их подстегнуло стремление не нанести вред ставленнику республиканцев Маккейну? В упомянутой мной беседе с послом Байерли он рассказал, что «кое-кто» после событий в Южной Осетии не хотел его возвращения из Вашингтона в Москву, но Буш, по его словам, сказал: «…не нужно наносить дополнительный ущерб двусторонним отношениям». Это замечание посла, как мне кажется, укладывается в систему взглядов на неоднородность американского руководства по поводу возможного конфликта с Россией. Однако после того как президентом США избран Барак Обама, описываемый американским послом эпизод уже отошел в историю. А как далеко зайдут США в жестком курсе в отношении России, покажет время. Российские действия в ответ на попытку Саакашвили силой решить южноосетинскую проблему одобряются преобладающим большинством населения России. Особенное негодование вызвала необъективная реакция на российские действия во многих странах Запада. Но не секрет, что при этом российское общество было болезненно затронуто тем, что вначале отмолчались наши союзники из стран СНГ и тем более по Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Очевидно, в чем-то мы переоценили отношения внутри Содружества и ОДКБ. Показателен и тот факт, что после агрессии Грузии на очередной встрече в верхах ОДКБ проявилась реальная оценка событий и солидарность с Россией, но вопрос о признании Абхазии и Южной Осетии самостоятельными государствами не был решен коллективно и отнесен к рассмотрению каждой из стран – участниц Договора. Это должно стать предметом изучения. Обратила на себя внимание также определенная недооценка нами необходимости публичной критики тех в Южной Осетии, кто, чем бы они ни оправдывались, могли своими заявлениями и действиями разрушить двухнациональный характер рождаемого государства. Российская позиция была ясна. Есть примеры и того, как наши армейцы защищали грузинские села от мародеров. Отпор был дан, мягко говоря, непродуманному заявлению, что грузинским беженцам не будет разрешено возвращаться в свои села. Но следовало, очевидно, сделать все, чтобы «в отместку» не были разрушены грузинские села (слава Богу, уже покинутые жителями). — 118 —
|