|
Бхагаван: На что опираешься ты, Манджушри, когда осуществляешь праджняпарамиту [запредельную мудрость]? Манджушри: Я совершенно не имею опоры в то время, когда осуществляю праджняпарамиту. Бхагаван: Когда ты безопорен, Манджушри, то это и есть осуществление праджняпарамиты? Манджушри: Когда не опираются ни на что, то это, о Бхагаван, и есть осуществление праджняпарамиты… Потому, что осуществление праджняпарамиты не имеет под собой опоры в виде любой дхармы, которую можно оставить или схватить. (Сутра запредельной мудрости в 700 строк) Подобное ощущение не чуждо и «светской» культуре, по крайней мере, в ее высших проявлениях. Как писал А. Пушкин, «Случай — мощное оружие Провидения». Развивая эту мысль, А. Синявский в «Прогулках с Пушкиным» подчеркивает принципиальный «индетерминизм» мира великого поэта: Идея рока… действующая с мановением молнии, лишена у него [Пушкина] строгости и чистоты религиозной доктрины. Случай — вот пункт, ставящий эту идею в позицию безликой и зыбкой неопределенности, сохранившей тем не менее право вершить суд над нами. Случай на службе рока прячет его под покров спорадических совпадений, которые, хотя и случаются с подозрительной точностью, достаточно мелки и капризны, чтобы, не прибегая к метафизике, сойти за безответственное стечение обстоятельств… Случай и рубит судьбу под корень, и строит ей новый, научный базис. Случай — уступка черной магии со стороны точной механики, открывшей в мельтешении атомов происхождение вещей и под носом у растерянной церкви исхитрившейся объяснить миропорядок беспорядком, из которого, как в цилиндре факира, внезапным столкновением шариков, образовалась цивилизация, не нуждавшаяся в творце… Бездомность, сиротство, потеря цели и назначения — при всем том слепая случайность, возведенная в закон, устраивала Пушкина. В ней просвещенный век сохранил до поры нетронутым милый сердцу поэта привкус тайны и каверзы. В ней было нечто от игры в карты, которые Пушкин любил. М. Мамардашвили в «Психологической топологии пути» (лекция 7) подробно объясняет, что для наиболее важных понятий (добро, понимание) причин нет и быть не может: «отсутствие причин и называется Богом». В этом смысле квантовая физика, порвав с классическим («лапласовским») детерминизмом, кажется, действительно проникла в какие-то более глубоко лежащие пласты реальности, чем классическая физика. …Причин на свете нет, есть только следствия. И люди жертвы следствий. (И. Бродский ) Применения вероятностного языка в квантовой и классической физике отличаются еще и вот чем. В классическом случае всегда складываются вероятности независимых событий. В квантовом же случае складываются амплитуды — комплексные числа, квадрат модуля которых и дает значения вероятности того или иного события. Именно это и приводит к появлению интерференционных, то есть волновых, явлений. При этом основным законом квантовой механики является сформулированный П. Дираком принцип суперпозиции : если система может находиться в двух различных состояниях, то она может находиться и в произвольной суперпозиции (говоря математически — линейной комбинации) этих состояний. Например, если электрон может находиться в состоянии с определенными значениями пространственных координат (то есть, попросту говоря, быть локализованным в какой-то точке), то возможно и такое его состояние, когда он (с разными вероятностями) обладает всеми этими значениями координат одновременно . Аналогичное утверждение справедливо и для скоростей: существует бесчисленное множество состояний, в которых электрон не имеет определенной величины и направления вектора скорости. Более того, оказывается, что не существует таких состояний, в которых электрон одновременно имел бы точные значения и координат, и скоростей (принцип неопределенности Гейзенберга). — 60 —
|