|
Кембридж, 26 октября 1925 Давно не писал тебе. Я послал тебе письмо, что 12 октября я был выбран Fellow Trinity College, и ты, наверное, его получила уже. Я теперь тебе опишу процедуру посвящения. На следующий день, 13-го, я должен был явиться к мастеру колледжа, сиречь Дж. Дж. Томсону. Для этого случая я должен был надеть свою мантию и еще прицепить к ней красный капюшон, белый галстук и две белые ленточки… Точь-в-точь такие, какие носят ксендзы. На грех я свою мантию потерял накануне, и все утро мне пришлось бегать и собирать эти атрибуты. Когда я и еще трое выбранных явились к мастеру колледжа, он нас поздравил, передал нам уставы колледжа… Потом все пошли в церковь. Мастер впереди, а мы попарно сзади. Когда вошли в капеллу, нас оставили в притворе, а там, в церкви, ждала вся избирательная комиссия. Они что-то там читали и говорили, потом вызвали нас. По очереди каждый читал клятву в верности колледжу, что будешь соблюдать его правила и способствовать его процветанию. После этого надо было расписаться в старинной книге, в кою заносятся подписи всех выбранных. Я уже не знаю, сколько ей лет. Книга солидная, пергаментная. Подумать только, что там же находится подпись самого Ньютона! Здорово! После того как расписался, подходили к мастеру. Он стоит в специальной клетке с пюпитром перед ним. Становишься на колени, складываешь руки таким образом — как пловец, когда собирается нырнуть, протягиваешь их мастеру, а он берет их в свои и читает какую-то молитву по-латински. В которой я, конечно, ни черта не понял. Раз, два, три… дух святой на меня сошел, и я стал Fellow. Не только первый русский, это наверняка, но, кажется, третий иностранец. Вечером был торжественный обед в колледже в честь вновь избранных феллоу. Пришлось, конечно, надевать всю амуницию — смокинг, за неимением фрака (фрак сразу же пришлось заказать — 13 ф. ст., безобразие!). Приветственная речь мастера, т. е. проф. Дж. Дж. Томсона, когда он коснулся моего избрания, была следующая: «Теперь я должен приветствовать доктора Питера Капицу как вновь избранного феллоу (громкие аплодисменты). Здесь мы устанавливаем новый рекорд в летописи нашего колледжа — это первый русский, которого мы избираем». Потом он говорил, что в Оксфорде был избран раз русский в феллоу колледжа — это проф. Виноградов[48]. Теперь оба университета сравнялись. […]» Потом он сказал, что, наверное, все присоединятся к пожеланию успеха в тех трудных и фундаментальных опытах, которые я теперь веду (жалкие аплодисменты). После речи все встали, мы, четыре вновь избранных феллоу, остались сидеть, и все пили наше здоровье. — 441 —
|