Год он молит, и век он молит... Врос он в Землю по самый пояс и оброс, словно камень, мхами. Где росток был — выросло дерево, где была река — стал ручей... Только нет убийце прощенья — вплоть до нового воплощенья...
Как во Сваргу небесную, в Ирий, солетались дивные птицы. Собирались они, солетались, обернулись птицы в Сварожичей. Было в Сварге у них столование, было в Ирии пирование. День тот был в половину дня, пир тот был во полу-стола. Вдруг раскрылись окна высокие, и, гремя булатными крыльями, в гридню Ратичи залетели. Все изранены, искалечены, крылья их мечами иссечены.
И ответил Сварогу Барма:
пол покрыт седыми бобрами, потолок покрыт соболями. В гридне матица — вся чеканная и серебряные скамеечки. В потолочке сияет Месяц и рассыпаны звёзды частые. Осерчал Сварог — царь небесный — на Чу- рилушку, сына Дыева. Он собрал несметную силу и созвал крылатых Сварожичей. Крылья ясов-Ратичей — медные, а на крыльях — перья булатные. То не соколы с неба падали, то слетали рати небесные. Их встречали витязи Дыя, ве- ликаны-волоты Чура, все народы дивные, чудные — белокурые, белоглазые. У тех воев латы из олова, их мечи, секиры — серебряные, ну а стрелы их — чиста золота. А кафтаны их — чёрна бархата, а сапожки их да зе- лён сафьян. — 63 —
|