|
– Это была не моя вина, и судья так сказал, – выпалила я в отчаянной немой мольбе поверить мне и разрешить остаться. Его лицо исказила такая гримаса отвращения и злости, что я внутренне содрогнулась. – Ты ведь не за его детьми присматриваешь, не так ли? Ты молчала целых семь лет, только необходимость аборта заставила тебя заговорить. Ты солгала даже доктору, с которым я беседовал сегодня днем. Из школы тебя исключили, потому что другие родители совершенно справедливо сочли невозможным твое общение с их детьми. – Я чувствовала, как он все больше распаляется от гнева. – Я хочу, чтобы ты немедленно покинула мой дом! – Он едва ли не прокричал это, и у меня не осталось никаких сомнений в том, что моей счастливой жизни в их семье пришел конец. Когда я выходила из комнаты, мне вслед прозвучал его голос: – Роза согласна со мной, если вдруг ты думаешь иначе. Она не хочет больше видеть тебя, так что отправляйся к себе и собирайся. Я пошла в свою комнату, усилием воли сдерживая слезы. Поплачу потом, в одиночестве, уговаривала я себя. Дверь в спальню Розы была закрыта, но я расслышала доносившееся оттуда ее бормотание, прерываемое визгом Рейчел. Я знала, что она намеренно забрала детей к себе, чтобы они не встретились со мной. Следующие полчаса прошли как в тумане: я паковала свои вещи, а потом сидела на краешке кровати, ожидая, когда постучит в дверь Дэвид. – Все забрала? – единственное, что он произнес после того, как выпроводил меня из комнаты, загрузил на заднее сиденье машины вместе с чемоданом и вырулил за пределы зеленого пригорода Малоунроуд, увозя меня в узкие темные улицы квартала Шанкхилл. Мы остановились у дома матери, он твердо взял меня за руку, постучал в дверь и, когда она открылась, отпустил. В свете единственной лампочки я разглядела безропотное выражение лица матери. – Возвращаю вам вашу дочь, миссис Магуайр, – только и произнес он, прежде чем сел в свою машину и резко тронул с места. Пришел час расплаты, и меня захлестнуло волной жалости к себе. Голос отца звучал в ушах: «Твоя мать разлюбит тебя, если ты все расскажешь. Все тебя осудят». Теперь я точно знала, что он не ошибся в своих предсказаниях. Я попыталась вызвать в памяти единственное доброе лицо, лицо судьи, и как будто услышала его голос: «Ты ни в чем не виновата, запомни это, потому что люди тебя осудят». Я неохотно встала с постели, ополоснула лицо холодной водой и быстро оделась. Во второй раз за последние несколько месяцев я отправилась в газетный киоск, чтобы купить местную газету. Присев в ближайшем кафе, я обвела в кружок те объявления, в которых предлагали работу, не требующую квалификации и с проживанием. Больше всего я боялась, что среди потенциальных работодателей окажется кого-то из знакомых Дэвида и Розы. — 144 —
|