Советская система: к открытому обществу

Отдельно от экономических вопросов Запад должен оказывать помощь в большем масштабе, чем это делается моими фондами, в вопросах культуры, образования, науки. Многие из таких инициатив находятся сейчас на различных этапах реализации, и существует огромный неиспользованный потенциал и в Западной Европе, и в Соединенных Штатах, не говоря уже о Японии. Потребуется время, пока эти усилия принесут ощутимые результаты, и, если мой анализ правилен, времени осталось очень мало. Но руки опускать нельзя, напротив, именно поэтому надо работать еще энергичнее. Интеллектуальный капитал, вложенный этими странами, не будет потерян, даже если дело примет плохой оборот, на самом деле он станет еще более важным и ценным, потому что его не так-то просто перечеркнуть. Возьмем, например, Китай: время нельзя повернуть вспять потому, что люди узнали об окружающем мире. Или посмотрите на Румынию: Чаушеску культуру превратил в пустырь, на котором росткам демократии трудно будет пробиваться. Приведу только один пример из опыта Венгрии: недавнюю реформу Университета имени Карла Маркса возглавили те несколько человек, которые посетили Соединенные Штаты в шестидесятых годах на стипендии Форда.

Я , например, решил вложить максимум в свои фонды в 1990 году главным образом потому, что мои прогнозы на будущее весьма пессимистичны. Если я правильно представляю ситуацию, в будущем мне может не представиться возможность потратить на Советский Союз столько денег, но, с другой стороны, если бы все последовали моему примеру, мои рассуждения оказались бы неверными.

Глава VI. Америка на перепутье

А как отразится распад советской империи на Соединенных Штатах? Он приведет их к глубочайшему кризису национального самосознания. Мы привыкли воспринимать мир как противостояние двух сверхдержав, и нам было удобно представлять себя в роли хорошего парня, противостоящего империи зла. Этот способ взгляда на мир не мешал нам, правда, поступать ничуть не лучше, чем наш противник. в местах типа Центральной и Южной Америки. но по крайней мере существовала «империя зла», угрожающая нам, что могло быть использовано в качестве оправдания действий, которые по-другому оправдать было нельзя. В настоящий момент мы теряем самый надежный ориентир нашей внешней политики-врага, через которого мы могли определить самих себя. Отвратительный снеговик тает у нас на глазах, и получается, что мы как-то смешно выглядим в своей одежде для «холодной войны» в этом теплом климате.

Экономическая интеграция Европы также дезориентирует. Быстрое развитие Японии заставило нас понять, что Соединенные Штаты, может быть, не самая экономически сильная держава в мире, но мы оставались твердо уверены, что у нас по крайней мере самая большая территория. Теперь и это не так. Европейское сообщество фактически больше, чем Соединенные Штаты, а теперь, когда добавится Восточная Германия, не говоря уже о других восточноевропейских странах, оно станет еще больше.