|
— Нет уж, вы сперва наше, — он резко подчеркнул последнее слово, — положение представьте. Нащупал я стену, в которую все дело уперлось. Крепкая стеночка, лбом такую не прошибешь, такую только обойти можно, и тут уж я на вас уповаю. Они ведь на меня как на мужика смотрят, а надо, чтоб мужик этот им своим показался. Вот какая задачка, Варвара Ивановна, задачка, которую без вас не решишь, так что готовьтесь любезной быть. Отменно любезной, без сучка и задоринки. Поспорив немного, Варя сдалась. И хотя роль ее была унизительна, она решительно приказала себе обо всем забыть и стала готовиться к предстоящему приему. Первым гостем оказался Алексей Николаевич Куропаткин, чему Варя очень обрадовалась. Следом прибыли экипажи с Александрой Андреевной Левашевой, князем Насекиным и Лизонькой с мужем: весьма напыщенным генералом из того сорта, что получают чины и ордена за умение своевременно говорить своевременные слова. О приглашении Левашевой с братом Варя знала, но появление Лизоньки было для нее полной неожиданностью. Она тут же вспомнила их последнее свидание, свою суетливую неуклюжесть, и с ужасом ощутила, как начинает увядать сейчас. Но Лизонька рассыпалась в таких любезностях, что Варя сразу поняла, что здесь, в Бухаресте, роли их поменялись местами. — Я так рада, так счастлива видеть вас в этом противном городе, дорогая Варенька! О, мы же знакомы целую вечность, я помню вашу прелестную усадьбу. А здесь у вас — дворец. Шик, просто шик! О, Федор Иванович, очень, очень рада вас видеть. Левашева была сама приветливость, князь молча улыбнулся одними губами, но поцеловал руку, что больно кольнуло Варю. Она сразу напряглась, ожидая язвительных намеков, но Насекин молча прошествовал к мужчинам. Зато генерал хрипло зарокотал, едва успев раскланяться. — Слышали новость, господа? Светлейший князь Имеретинский демонстративно отказался от службы при государе и пожелал в строй. Положительно эти грузинские царевичи до сей поры ничему так и не научились. Учтивость есть первейший признак истинного благоговения перед монархом, а не гусарская бравада. — Он вдруг понизил голос: — Кстати, та особа, присутствие которой было обещано вами, почтеннейший, — генеральская голова чуть отметила направление, где стоял Хомяков, — в свое время пострадала именно в связи с… — Вы говорите о госпоже Числовой? — холодно уточнил Роман Трифонович. — Она прибудет несколько позже. Напомните, чтобы я не позабыл вас представить. — Благодарствую, — генерал заметно сбавил спесь. — Я был бы искренне рад засвидетельствовать глубокоуважаемой Екатерине Гавриловне мое нижайшее почтение за то благородное терпение и достоинство, с которым она несла свой крест. — 121 —
|