Нивара остался в приемной, а Супрамати последовал за профессором. Операционная оказалась обширной залой с разнообразными инструментами; посредине стояли два длинных стола и на одном из них лежал предмет, закрытый белым полотном. Попросив Супрамати остаться и наблюдать из-за занавеси, чтобы не смутить больного, профессор подошел к стоявшему у пустого стола креслу. В нем сидел человек в полотняном халате, и Супрамати подумал, что еще в жизни не видал столь отвратительного существа. Это был, несомненно, умирающий, и притом старик, которому наука сохранила облик молодого; но приближавшаяся смерть попортила эту фиктивную внешность и создала нечто ужасное. Черные густые волосы местами выпали клочьями и образовали проплешины, а щеки ввалились и приобрели землистый оттенок. Когда подошел Шаманов, старая гадина с усилием выпрямился и тревожно спросил, хватая руку ученого: – Дорогой профессор, вы приступите к операции, не правда ли? Уверены ли вы, что она удастся? – Без сомнения, герцог; мы же делаем их так много, и все удаются. – И вы выбрали мне здоровое, крепкое тело? Вы знаете, деньги для меня ничего не значат, только дайте мне, что у вас есть лучшего. – Судите сами о достоинствах вашей «новой квартиры», – сказал профессор, откидывая покрывало со второго стола. Там лежало тело мальчика 12-13 лет; он казался здоровым и крепким; только чрезвычайная бледность, закрытые глаза и полное отсутствие выражения на неподвижном, как маска, лице производили странное и тяжелое впечатление. – Вы видите, – продолжал Шаманов. – Это прекрасно удавшееся тело без недостатков, сильное и могучее, как молодой дуб. Года через четыре, необходимых для ассимиляции и развития организма, вы опять будете наслаждаться долгой счастливой жизнью. Не бойтесь, уважаемый герцог, и смело выпейте это; пора начинать. Когда вы проснетесь, все ваши настоящие боли пропадут, все будет ново, и машина начнет действовать совсем разумно. Он взял чашу, поданную одним из ассистентов, и дал умирающему, который с жадностью осушил ее. Через несколько минут он, казалось, крепко уснул. – Теперь за дело, – сказал профессор, знаком подзывая Супрамати. С помощью своих адъюнктов он раздел клиента и положил его на операционный хрустальный стол. Нагое тело, совершенно походившее на труп, было прикрыто стеклянным колпаком с несколькими трубками, которые соединили с одним из аппаратов и привели его в действие. Стеклянный ящик обильно наполнился паром, который совершенно скрыл тело. – Это особый пар, и назначение его открывать поры, чтобы облегчить выход эфирного тела, – объяснил профессор. — 89 —
|