Смерть планеты

Он был весь в белом. На нем было трико, широкий серебряный унизанный бриллиантами пояс, серебряного бархата пальто без рукавов, вышитое на полах бриллиантами, и галстук из таких кружев, каких уже более не существовало.

– Боже! Как ты красив, учитель! – сказал, с восхищением глядя на него, Нивара.

Супрамати, приглаживавший перед зеркалом волосы, не мог удержаться от смеха:

– Не влюбись в меня вместо madame Исхэт. Зрелище двух влюбленных адептов выйдет еще интереснее шеломова пира, – пошутил он. – А теперь, в заключение наших приготовлений, нам остается только выпить эссенции, которая удесятерит наши физические и астральные силы, – прибавил он.

Супрамати достал из шкафа резной ящик с двумя флаконами, красным и синим, и двумя чашами, серебряной и золотой. Он наполнил серебряную чашу из красного флакона, где жидкость была красная, густая, дымящаяся и походившая на теплую кровь.

– Вот это тебе, – протянул он чашу Ниваре, и тот залпом осушил ее. – А это для меня, – прибавил Супрамати, наливая во вторую чашу голубоватую фосфоресцирующую жидкость.

– Уф! Мне кажется, что в эту минуту я мог бы с корнем выворотить дуб! – заметил Нивара, вздыхая полной грудью.

– Вместо дуба попробуй свою силу вот на чем,- предложил Супрамати, протягивая ему взятую в углу железную палку.

Нивара без видимого усилия согнул ее спиралью и сказал самодовольно:

– Это недурно, но с еще большим удовольствием я сделал бы такой штопор из самого Шелома.

Дворец Шелома был волшебно иллюминирован, а большая площадь перед ним и прилегающие улицы запружены любопытной толпой, очевидно, ожидавшей прибытия индусского принца. Громадная прихожая, освещенная, как днем, также была заполнена нарядной и любопытной публикой. При приближении мага толпа расступилась и инстинктивно попятилась, охваченная неприятным чувством.

Гордо и спокойно поднимался Супрамати по широкой, покрытой ковром лестнице со статуями сатиров и демонов. Вдруг хорошенький чертенок из черного мрамора, нетвердо стоявший, вероятно, на подставке, пошатнулся, скатился с лестницы и ранил нескольких сатанистов, которые собрались в кучку и перешептывались, злыми глазами провожая адептов.

При входе в большую залу Шелом с поклоном встретил мага:

– Мы только тебя и ждали, принц; все гости наши в сборе, – сказал он, вежливо приглашая его войти, и потом повел его прямо к эстраде в несколько ступеней в глубине залы.

Там стояли три золоченых кресла; на высоких спинках двух из них красовались козлиные головы с рубиновыми, блестевшими, как живые, глазами, а на спинке среднего кресла была обращена вниз пентаграмма. Подле одного из кресел стояла Исхэт, и ее большие темные глаза пытливо глядели на стройную белую фигуру подходившего к ней мага.