|
Что же такое метаэкономика? Раз экономическая теория изучает поведение человека в окружающей его среде, метаэкономика, скорее всего, состоит из двух частей: изучения человека и изучения окружающей среды. Понимая человека, мы в состоянии определить цель и задачи экономической теории, а понимая природу — разработать, по крайней мере, большую часть методологии экономической науки. В следующей главе я попытаюсь показать, как с изменением видения человека и его места в этом мире меняются и выводы и рекомендации экономической теории. В этой главе я ограничусь второй частью метаэкономики: экономическая теория должна почерпнуть основы своей методологии из изучения природы. Как я уже отметил, на рынке все товары приведены к общему знаменателю. Рынок — по сути институт погони за выгодой, и экономическая теория, ориентированная на рыночные отношения, не видит зависимости человека от природы. В адресованной Королевскому экономическому обществу речи «Стагнация экономической теории» президент общества профессор Е. Х. Фелпс Браун отметил, что «даже самые выдающиеся достижения экономической теории последней четверти века внесли лишь скромный вклад в решение наболевших проблем современности». Среди острейших проблем он выделил негативное воздействие промышленности на окружающую среду и качество жизни, рост населения и урбанизацию. Вообще-то, «скромный вклад» — это слишком мягко сказано, так как нужно говорить о нулевом вкладе. Более того, можно с полным правом сказать, что экономическая наука в ее современном виде, из-за своей зацикленности на чисто количественных методах и боязни заглянуть в суть вещей, является основным препятствием на пути решения этих проблем. Экономическая теория имеет дело с самыми разными товарами и услугами. Эти товары и услуги производятся и потребляются самыми разными людьми. Очевидно, что при построении экономической теории неизбежно опускается огромное количество качественных характеристик. Но не менее очевидно, что полностью игнорировать все качественные характеристики нельзя: такая теория будет удобна в обращении, но окажется совершенно стерильной и далекой от реальности. Самые же «выдающиеся достижения экономической теории последней четверти века», о которых говорит профессор Фелпс Браун, имели место в области количественных методов в ущерб изучению и пониманию качественных характеристик. И действительно, экономическая теория становится все более нетерпимой к последним, так как качественные факторы совершенно не вписываются в ее метод и требуют от экономистов понимания и проницательности, а таким требованиям экономисты соответствовать либо не могут, либо просто не хотят. К примеру, установив при помощи чисто численных методов, что валовой внутренний продукт страны вырос на, скажем, пять процентов, экономист-статистик не желает, а чаще всего не способен ответить на вопрос, хорошо это или плохо. Он бы перестал спокойно спать по ночам, допустив правомерность такого вопроса, ведь каждый экономист знает, что рост ВВП — это обязательно хорошо, вне зависимости от того, что выросло, и кто от этого выиграл (если кто-то вообще выиграл). Он гонит прочь мысль, что рост бывает патологическим, нездоровым, нарушающим равновесие или разрушительным. Такая мысль для него — сущая ересь. Сегодня небольшая группа экономистов начинает задаваться вопросом, насколько еще сможет «вырасти» экономика, ибо бесконечный рост в конечной окружающей среде, естественно, невозможен. Но даже эти экономисты не могут выйти за рамки чисто количественного видения экономического роста. Вместо того, чтобы отстаивать первичность качественных различий, они просто подменяют рост отсутствием роста, а это то же самое, что переливать из пустого в порожнее. — 26 —
|