Сибирская жуть-2

МАРИЯ Т.

с.Шушенское

ЗОЛОТО КОЛЧАКА

В детстве, во время войны, я помогал санитарам разбирать дом после бомбежки. И видел, как санитары при мне, не стесняясь, срывали кольца с пальцев убитого человека. Мне это запомнилось на всю жизнь, с тех пор у меня возникла какая-то неприязнь к жёлтому металлу. И может, поэтому с некоторых пор меня мучит сон.

Будто бы еду из Ачинска в Красноярск. И, минуя какую-то деревню, останавливаюсь километрах в пяти от неё. Передо мной горы. Правая — лесистая, левая — лысая. Где-то там я попадаю в подвал многоугольной формы. За белёной стенкой нахожу шесть зелёных ящиков, как из-под патронов. За ними, в глубине, вижу ещё много ящиков, покрытых пылью. Так вот, в ближних ящиках я нахожу золото в слитках, и в этот момент раздаётся голос: “Это золото Колчака, отдай его людям…”

В 1989 году я два раза проезжал по дороге на Ачинск, но двух гор — лысой и лесистой с деревней возле них — нигде не видел.

Так мне этот сон надоел — больше не хочу его видеть…

МИХАИЛ

г.Красноярск

ЧЁРНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Это случилось в январе-феврале 1982 года, когда я ждала ребёнка. В ту ночь я находилась дома вдвоём с шестилетней дочкой — муж-лётчик был в рейсе. И вот то ли снится мне, то ли наяву происходит — так до сих пор и не поняла… Будто бы проснулась я оттого, что входная дверь хлопнула как обычно: сначала щелчок, будто открыли дверь, и затем щелчок громче — дверь закрыли. Я надела очки и посмотрела на светящиеся часы — 2.30 ночи. Думаю: наверное, Вадим, муж, из рейса вернулся. Пусть, думаю, пока раздевается, я ещё подремлю, а потом встану, разогрею ему завтрак. Но прошло какое-то время — тишина. Никто не включает свет в коридоре, не проходит. Странно, ведь очень ясно было слышно, что кто-то вошёл. И тут чувствую, что на меня кто-то пристально смотрит. Поворачиваюсь — возле кровати стоит высоченный, атлетического сложения мужчина. Он даже выше шифоньера, который у него за спиной. Волосы чёрные, пышные, длинные. Чёрный свитер глухой, под горло. Чёрный кожаный пиджак. Чёрные брюки, как гуцульские, с широким поясом, обхватывающим тело. Руки опущены. Какое-то время мы смотрим друг на друга. Я потеряла дар речи и пошевелиться не могу. Потом он плавными, медленными движениями откидывает с меня одеяло. Проводит рукой по моей груди. Поворачивается и медленно удаляется из комнаты, пригнувшись в дверях. Такое ощущение, что он растворился. Когда первая волна ужаса прошла, я встала и во всех комнатах включила свет, но никого не нашла. Утром проснулась в очках, всюду зажжён свет. А ночная рубашка в том месте, где этот человек провёл рукой, припачкана чем-то чёрным. Пятно долго ничем не отмывалось и только после сильного раствора хлорки исчезло вместе с рисунком рубашки.