|
Я был просто подавлен и решил, что моей научной карьере пришел конец. В Москве я все рассказал Ирисовой, Прохорову и многим сотрудникам. Я был подобен человеку, нажимающему в отчаянии на больной зуб. При этом, к своему удивлению, я отмечал, что никто не принимал моих переживаний всерьез. Более того, выслушав меня, все проявляли какую-то душевность и в дальнейшем относились ко мне более доверительно. Много позже на основе этого и других наблюдений я пришел к важному заключению: рассказывай о своих неудачах – и ты будешь желанным собеседником. В обязанности фиановских аспирантов входило отвечать на письма трудящихся, адресованные в Академию наук. В них, как правило, предлагались простые решения самых фундаментальных проблем науки. Первое переданное мне на рассмотрение письмо меня просто поразило. Это была целая тетрадь, очень хорошо оформленная, с аккуратными графиками. Ее авторство принадлежало инженеру из Подмосковья. Письмо адресовалось Главному теоретику Советского Союза и содержало единую теорию строения мира. Я не был в этом вопросе специалистом и уж тем более не считал себя Главным теоретиком Советского Союза. В силу этого, а также глубокого уважения к человеку, выполнившему такой труд, я начал консультироваться со знакомыми теоретиками. Ни один из них не принял работу всерьез. Наконец мне удалось уговорить одного доктора наук пролистать письмо. Он сразу обнаружил несколько ошибок и посоветовал указать на них автору, назидательно порекомендовав изучить курс теоретической физики. По его мнению, самое главное, в ответе не следовало давать никакого повода для иллюзий и дальнейших дискуссий. Такой прием казался мне в данном случае не очень удобным и даже неприемлемым, так как человек, написавший письмо, ожидал, по крайней мере, поощрения своего труда. Кроме того, у меня не было уверенности, что в письме не содержится какой-либо оригинальной, полезной идеи. Промучившись несколько дней, скрепя сердце я написал ответ, который хоть и ставил под сомнение его работу, но не был обидно отрицательным. С тех пор мне много раз приходилось сталкиваться с трудами самодеятельных открывателей и ниспровергателей истин, и я убедился, к сожалению, в суровой правоте моего наставника. — 50 —
|