|
Квашнин был настоящим командиром. Без всяких разговоров и предисловий он усадил меня за стол, достал несколько листов бумаги большого формата и начал объяснять, как устроено руководство вооруженными силами и организовано взаимодействие различных родов войск. При этом он пользовался авторучкой с широким пером, так что все схемы получались очень впечатляющими. За час Квашнин разрисовал четыре листа и, удовлетворившись произведенным эффектом, передал их мне для дальнейшего изучения. На этом «курс молодого бойца» был завершен. Должен честно признаться, что первая лекция для меня была весьма информативна, так как я узнал все обозначения частей и подразделений, а также их место в военной иерархии. Второй лекции, к сожалению, не случилось, но с Квашниным встречаться и дискутировать по ряду вопросов приходилось еще не раз. Квашнин вообще любил общаться «с народом». По субботам он проводил большие совещания, человек на двести. На них присутствовали все его подчиненные в звании генералов, а также руководители агентств. Я, по глупости, на первое совещание не пошел, послав своего зама. Это не осталось незамеченным и вызвало серьезное неудовольствие Квашнина. На второе совещание я прибыл (как говорят военные) заранее и занял место в первом ряду. Квашнин меня сразу заметил и погрозил пальцем. То, что происходило дальше, трудно назвать совещанием. Это был монолог Квашнина, длившийся около двух часов и оставивший во мне неизгладимое впечатление. Я нисколько не пожалел о потраченной субботе. Квашнин оказался очень хорошим оратором и весьма эрудированным человеком. Речь его ветвилась, неожиданно распространяясь на все новые и новые сферы жизни страны и общества. Больше других досталось средствам массовой информации и олигархам. Возвращаясь от такого рода отступлений, занявших не менее половины времени, к военной тематике, Квашнин периодически поднимал в зале своих подчиненных, мгновенно замиравших по стойке «смирно», и задавал им различные вопросы. Вне зависимости от полученных ответов он упрекал их в бездеятельности, неосведомленности, объявлял им замечания и обещал понизить в звании. Они принимали это с преданной готовностью – «Есть!». — 239 —
|