|
Атхинцы также верили, что души умерших людей по разлучении от тела не умирают, но живут и возносятся повсюду, не имея постоянного места». Иннокентий Вениаминов иногда встречался с шаманами. У представителей разных верований и народов не было антагонизма. Стремление познать другую культуру и религию заставляли подолгу и обстоятельно беседовать православного священника и язычников. «Шаманы у Атхинцов были мущины и редко женщины, — писал Вениаминов. — Шаманы, по верованию Атхинцов, имея сношения с духами и силу призывать их, в случае надобности, предсказывали будущее, не покорных им угрожали различными наказаниями, помогали больным и промышленникам и проч.; почему более досужие из них были в большом уважении. Для излечения болезни и дарования счастья в промыслах, шаманы, по большой части, употребляли корень травы петрушки и пережженное бересто, которые были принимаемы от шаманов как великий дар. Если предсказания шаманов или их помощь оправдывались на деле, то они требовали от своих клиентов жертвы духам, более им уважаемым; но сами довольствовались тем, что им дадут. Обыкновенным занятием шаманов было: делать маски и личины, а иногда тайком и болваны, составлять и учреждать игрища, сочинять песни и проч. Для всех таковых занятий они имели особенное место…». «Негодный шаман»Не только Вениаминов, но и другие русские исследователи в начале XIX века слышали в Новом Свете предание об алеуте, отомстившем своему племени за изгнание. Рассказывали туземцы, что один старый шаман с годами утратил знания и мастерство. Его попытки лечить людей и предсказывать будущее заканчивались провалом. Больные после его лечения тут же умирали, а пророчества не сбывались. Некоторое время соплеменники терпели «негодного» целителя и предсказателя, а затем решили от него избавиться. Усадили старика в лодку и отвезли на пустынный берег острова Адак. Там и оставили доживать свой век. Но изгнанник не собирался безропотно подчиняться судьбе. Решил он обратиться за помощью к самым злым духам, чтобы наказать неблагодарных соплеменников. Наверное, на недобрые дела у старика еще хватало сил. Прошло какое-то время, и стали замечать алеуты, что для всех, кто проплывал мимо бухты шамана, охота и рыбная ловля оказывались неудачными. Возвращались они в селение с пустыми руками. А если снова их путь проходил вблизи берега изгнанника, озлобленный старик заходил по колено в море и совершал еще не виданный алеутами танец-проклятие. Он брызгал в сторону охотников водой и кричал: — Сколько поднял я брызг, столько бед вас ожидает дома!.. И столько мучений будут терзать вас до конца жизни!.. — 77 —
|