Русская судьба, исповедь отщепенца

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Логические исследования и педагогическая работа отнимали все мои силы. Мои социологические интересы были оттеснены куда-то далеко на задний план. Они настолько ослабли, что их можно было бы совсем не принимать во внимание, если бы они со временем не вспыхнули вновь. В эти годы в Советском Союзе была допущена и стала поощряться конкретная социология в западном смысле. Масса людей, никогда не читавших никаких социологических сочинений и боявшихся самого слова "социология", вдруг стали социологами. Появились группы, сектора, отделы и даже целые институты, занятые социологическими исследованиями. Стали проводиться социологические конференции и симпозиумы, издаваться монографии и сборники статей. Коммунистическое общество демонстрировало на этом примере одну из своих особенностей: раз было принято решение что-то допустить и поощрить, то в поразительно короткие сроки создавалась армия паразитов и паразитических учреждений, создающих видимость успешного выполнения этого решения. Социология была таким явлением, что имитация дела вполне заменяла реальное дело, а с какой-то точки зрения была предпочтительнее. Тучи шарлатанов и имитаторов дела удовлетворяли потребности в социологии, решая банальные частные задачки и не вникая глубоко в запретные проблемы общества.

Я интересовался социологическими исследованиями спорадически и в порядке хобби. Кое-что почитывал. Участвовал в конференциях. Иногда принимал участие в работе социологических групп в секретных учреждениях. Но все это не столько повышало мои познания в социологии, сколько способствовало критическому отношению к тому, что делалось в ней. Я по опыту в логике уже знал, что если для дела достаточно десяти хорошо подготовленных и талантливых специалистов, а в это дело вовлекаются сотни и тысячи посредственностей, то в этой сфере разрушаются всякие моральные нормы творчества и справедливые критерии оценки. А в социологию вовлекалось бесчисленное множество невежд, бездарностей и проходимцев. Так что самому погружаться в интеллектуальную помойку еще худшего сорта, чем логическая, не было никакого смысла. Но как бы то ни было, социологический бум способствовал ослаблению идеологического контроля в кругах творческой интеллигенции и большей свободе мысли.

И мой интерес к социальным исследованиям несколько подогревался. А главное - я стал задумываться над тем, чтобы использовать мои логические идеи и результаты для разработки точной теории коммунистического общества. Это стимулировало сами мои логические исследования в определенном направлении - в направлении разработки логики и методологии исследования эмпирических явлений и особенно сложных эмпирических систем и процессов, эмпирических связей и массовых явлений. Меня стали приглашать для консультаций именно как специалиста такого рода, после того как я сделал несколько докладов и опубликовал несколько работ на эту тему.