|
Вера, как плач в колыбели, взорвет Звезды остывающей ход. * * * Я понял, наконец, что так влечет Меня к тебе, Полутеней Столица… Вновь слушаю, как звездочет, Твой белый шум, и парусами лица Какие-то трепещут и зовут – Куда? к чему? ответа нет, как прежде. И только лиселя твои плывут, И люди-чайки плачут о надежде, И Всадник давит недругов змею. Пусть срок пророчества истек твой, Город… Но, может, я тебе еще спою О самом дорогом – и разрешу все споры. * * * Как вы любите себя, мои родные… Ваши косточки в Инете расписные Вновь прощупать можно. Вы распяты снова. Но Его Распятье – было из другого, Из другого было, видите ли, теста. Даже ты, моя духовная невеста – Даже ты себя лишь любишь, как ребенок. Равнодушья лед становится так тонок… И на ярмарке тщеславья виртуальной «Пауки» в Сети качаются печально. * * * Я кормил воробьев. И внезапно пришло Мне на ум: чтобы делать добро, Нужно «хлеб» постоянно держать под рукой. Видишь, худо кому – помогай, а не стой! Чтоб себя не оправдывать – мол, «не с руки», - Нужно к сердцу поближе держать «кошельки», Чтобы сразу на боль, не «потом», отвечать, Чтобы сердце не смело стыдливо молчать. Как не думал Христос, помогать – или ждать, - Так и ты отдавай, чтоб себя не терять. * * * У брата – поют петухи, Собаки брехают лениво, Зеленые пауки Ползут по ноге, на диво. Рудн?шные шумно свои Заводят с утра иномарки, А брата «девятка» хандрит, Трещат ее свеч огарки. И я сам не знаю, зачем Опять я сюда приехал? Как будто хочу прочесть Последнюю повесть. Прореху Какую-то вдруг прикрыть – И стать снова цельным, как раньше. — 131 —
|