|
Ирландские повести о гибели героев носят название Oitte («насильственные, или трагические, смерти»). Для Кухулина и вообще для героев смерть от болезни или от старости была бы падением. С точки зрения этики касты воинов смерть в бою — самая славная из всех возможных смертей, только такая смерть обеспечивает доступ в рай. Лукан говорит, что кельтские воины не страшились смерти, поскольку «смерть была для них лишь серединой долгой жизни». Многие из ирландских королей, упомянутых в анналах, также умирали насильственной смертью, причем большинство — от руки преемников. Однако в повестях, о которых мы говорили, речь идет не о насильственном смещении слабого короля. Торжественный пир, роковая невеста и причудливые обстоятельства смерти Конайре, Диармайда, Муйрхертаха — и Кухулина тоже, — напоминают скорее ритуальное «убийство царя», когда иссякает его (мужская) сила или когда заканчивается ограниченный згранее срок его правления, что некогда практиковалось во многих районах Африки и в реликтах прослеживается практически по всему миру Тем не менее, если ход наших рассуждений в предыдущих главах верен, то мифы выражают взгляд вообще на смерть как таковую. Они утверждают, что смерть, сколь бы мирной она ни казалась со стороны, — это всегда насилие, гибель в сражении. Мифы не смягчают воздействие смерти словами утешения, но всегда рисуют ее во всей ее грубой и неумолимой жестокости. И все же исполнение таких рассказов на Самайн или на поминках имело вполне определенное назначение. Эти рассказы поднимали смерть на уровень героический и трагический. С точки зрения человека смерть можно объяснить естественными причинами: несчастными случаями, болезнями и т.д., одни смерти ожиданны, другие «безвременны». Но с точки зрения мифа любая смерть неестественна и не бывает ни «безвременной», ни случайной. Смерти предопределены, и случайные их причины суть лишь орудия изначально заданной судьбы. Сколь ни «случайна» смерть, ей всегда предшествуют знамения. Яблоня вдруг расцветает в неположенное время, курица кричит петухом, собака воет всю ночь. Кто-то вдруг увидел в темноте погребальную свечу или призрачную погребальную процессию либо видел вещий сон или почувствовал непонятную тревогу. Эти предзнаменования подчеркивают мрачность и таинственность смерти, усиливают ее значимость. Смерть — это реальность, близость которой сознают и этот, и «тот» мир и которую они принимают к сведению. В противовес нынешним банальным фразам типа: «Да, он прожил счастливую жизнь», или «Он не очень страдал», или «Теперь ему куда лучше», — мифы и народные верования не лишают смерть ее высокого значения и тем самым не умаляют благородства человека. — 231 —
|