|
Да кто меня будет слушать! Они просто скажут, что я сошел с ума! Меня даже близко не подпустят! Тогда я еще не знал, как недалек был от истины. 19 мая 1973 г. они закрыли передо мной двери ее комнаты. Мать осталась одна. Я остался один. До ее ухода оставалось шесть месяцев. Вскоре мне предстояло встретиться со всей бандой лицом к лицу: "Агенда Матери" - тайна будущего, столь несовместимая с их духовностью, - была чрезвычайно опасна для "учеников"! Меня оклеветали, за мной следили до самых Гималаев, мне угрожали судом, на меня написали донос в индийское правительство, по пятам за мной шла полиция, и я не знаю, кто подослал ко мне убийц в каньонах у Пондишери. Такая вот "духовная" жизнь, как говорила Мать. Они даже опубликовали фальшивую "Агенду", чтобы воспрепятствовать изданию настоящей. Старые антропоиды безжалостны по отношению к тем, кто отбился от их стада. Но даже когда меня перестали пускать к Матери, я не мог поверить, что все кончено. Нет, клетки ее тела не могли умереть. Не могла Земля бросить в яму столь прекрасную надежду! 73. 283 - А материальное сознание повторяет: ОМ НАМО БХАГАВАТЕ... Это как фон, на котором разворачивается все: ОМ НАМО БХАГАВАТЕ... Фон, материальная поддержка: ОМ НАМО БХАГАВАТЕ... Нет, эти клетки не могли умереть 69. 245 - Уход - это не решение! Я не хочу... не хочу, чтобы они поместили меня в ящик, упрятали в него... просто так. Даже когда врачи признают тело мертвым, оно сохранит полное сознание: клетки останутся в полном сознании. Утром 18 ноября 1973 г., кто-то пришел ко мне и сообщил, что Мать "умерла" накануне ночью, тело ее лежит в нижнем зале ашрама, и люди прощаются с нею. Оглушенный известием, я прибежал в ашрам. Она лежала под ослепительным светом неоновых ламп, жар которых только усиливал духоту; шум вентиляторов смешивался с глухим гулом толпы. Они перенесли ее вниз, когда не прошло еще и семи часов после ее "смерти", лишили ее атмосферы мира и покоя ее комнаты; бросили ее на съедение тысячам вибраций тревоги, горя и страха - лживых вибраций. Три врача из ашрама засвидетельствовали смерть. Кто будет спорить с медицинским заключением? А за несколько дней до этого, 14 ноября, около полуночи, сидя в шезлонге (лежать она уже не могла - настолько изогнулся ее позвоночник), она просила, чтобы ее поводили по комнате: "Мне нужно двигаться, иначе меня парализует." Она ходила, поддерживаемая одним из телохранителей... пока ее лицо не посинело. В ночь на 16 ноября она снова попросила: "Я хочу походить...". Это были ее последние слова. — 121 —
|