|
О том же рассказала и Барбара Харрис – и на том же самом конгрессе, и в своей книге. Она рассматривала сменяющие друг друга сцены из ее собственной жизни, как рассматривают кадры в диафильме: «“Неудивительно,” – думала она, нырнув в самую середину диафильма. Она вдруг ясно заметила, что всю жизнь ощущала себя нашкодившим ребенком, который стоит в углу и знает, что он плохой и ни на что не годится. Теперь же, когда сцены собственной жизни проплывали перед ее взором, она видела, что свою роль играла безупречно. Такой просмотр показал ей, что заниженная самооценка все время рикошетом отдавала по ее взаимоотношениям с людьми, и так тянулось на протяжении всей жизни. Осознав это сейчас, она в тот же миг почувствовала глубокий терапевтический эффект. Словно несколько лет пролечилась у хорошего психотерапевта». Самым удивительным во всем этом было, пожалуй, то, что при переходе от одного кадра диафильма к другому, от сцены к сцене, в ней постепенно зарождалась чудесная способность: простить саму себя. Любовь и прощение, которые она на себя изливала, словно исцеляли ее от тех ран, которые она сама себе всю жизнь наносила. В каком-то смысле, досмотрев это фильм своей жизни до конца, Барбара поняла, что повинна в одном-единственном грехе: в неумении любить себя»[210]. Пьер Моннье в процитированном нами отрывке подчеркивает этот принципиальный момент: мы в ответе лишь за те грехи, которые совершили, «сознательно выбрав ожесточение сердца». В своей книге «Чтобы человек стал Богом» я особенно подробно об этом пишу. Мне хотелось бы еще раз дать слово Пьеру Моннье, поскольку он вплотную подошел к Откровению о самом смысле нашего существования, как его земной части, так и тех этапов, которые нам еще предстоят. Кроме того, его рассказ служит как бы связующим звеном между свидетельствами тех, кто лишь временно пересек черту смерти, и тех, кто действительно умер: «Когда насильственная или скоропостижная смерть сметает человека с земли, вся его жизнь, во всех ее мельчайших подробностях, пронзает его воспоминания; это прелюдия к тому духовному будущему, которое вот-вот начнется… Довольно быстро возникает осознание духовного существования: в земной жизни ему соответствовало осознание того, что у нас есть душа, – и проявляется оно в форме самых сокровенных воспоминаний; сожалений, угрызений совести, но и удовлетворения от сделанного добра… Вам нужно все это осмыслить и продумать, ведь этот опыт для души так же необходим, как и сама смерть. Это логическое следствие перехода из одного состояния в другое, от него зависит ваша будущая небесная жизнь»[211]. — 105 —
|