|
После того, о чем говорилось в предыдущих главах, нетрудно увидеть прямую преемственность Маркса от Рикардо, а также от "пролетарских противников политэкономов". Маркс и сам был противником политэкономов — вспомним, что "Капитал" имеет подзаголовок "Критика политической экономии". Но об этом позже, а сейчас неизбежно возникают вопросы. Первый вопрос что нового внес Маркс в науку от себя, коли его идеи, по сути дела, есть повторение идей левых рикардианцев? Второй вопрос: если у Маркса все так просто, то почему же у Маркса все так сложно? Ну и еще: чем все-таки заполнены две тысячи страниц трех томов "Капитала"? На эти вопросы нам придется ответить. Собственно говоря, наши ответы и составят содержание настоящей главы. Итак, всему свое время, а пока не мешало бы запастись терпением — разговор будет долгим и действительно непростым. Моменты новизны у Маркса "Капитал" должен был стать научным обоснованием революционных идей и лозунгов "Манифеста Коммунистической партии". Недооценка (или даже полное непонимание) данного обстоятельства послужила причиной многих недоразумений вокруг теории, да и всей фигуры Карла Маркса. Между тем сам он отнюдь не старался эти вещи замаскировать. Первый том "Капитала"[41]начинается с весьма абстрактных вещей, однако на заключительных его страницах все чаще появляются фразы из "Манифеста", а завершается весь материал ; прямой революционной цитатой из упомянутого ; памфлета[42]. Каждый, кто задумается над этим, поймет, к чему городился весь огород. Революционные выводы вытекали из того, что эксплуатация труда лежит в самой природе капиталистического уклада хозяйства. Если это так, если она лежит в природе данного экономического строя, значит, чтобы покончить с эксплуатацией, нужно менять строй. Все упиралось в словечко "если". Если так, тогда... А если не так?.. Карл Маркс (зрелые годы) В том, что это "так", Маркс был убежден смолоду и убежденности этой никогда не изменил. Он пропагандировал свою идею, не заботясь о том, правда это или нет. Оказавшись выброшенным в Англию после подавления революции 1848—1849 гг. и получив, таким образом, длительный отпуск от революционной борьбы, Маркс погрузился в изучение экономической литературы. И был несколько обескуражен, убедившись, что идеи, которые он считал научно обоснованными, мало кто уже принимает всерьез. Прежде всего это относилось к основе основ лозунга об эксплуатации — к трудовой теории ценности Рикардо, раскритикованной в пух и прах. Опровергнуть критиков было невозможно. Но и сдавать теорию Рикардо было невозможно в той же мере. Эти две невозможности имели разные причины. Опровергнуть критиков было невозможно, потому что в теории ценности Рикардо оказались несомненные нестыковки, и Маркс, прошедший школу немецкой философии, легко это понял. Отказаться же от теории Рикардо было невозможно по той причине, что тогда профессиональному революционеру Марксу оставалось бы только менять профессию. — 210 —
|