|
О смысле «главной последовательности» (не используя нашу терминологию) удачно писал Ф.Я.Полянский в споре с оппонентами, «ниспровергавшими» существование рабства (Ю.В.Качановский, В.П.Илюшечкин и др.). А Федор Яковлевич зря спорить не стал бы. Рабовладение могло быть и не везде, но «об обратной последовательности<...>говорить нет оснований». Математики бы сказали – в поступательном срезе истории имеет место транзитивность, частичная упорядоченность эндогенных перемен. Вот, к примеру, в индоевропейском ареале теперь выявлено величайшее множество доантичных, «соантичных» и послеантичных культур (держав, империй и пр.). Но если отвлечься от более архаичных, то именно и только крах античности впервые явно означал крушение (преодоление) рабства. Хотя кризис рабства обозначился на Востоке значительно раньше, но не оказался как в случае с античностью последовательно преодоленным. Восходящий тренд вполне был, но, во всяком случае, явно не осуществился. Поэтому главная последовательность проста и элегантна: по самой природе вещей «тогдашняя», подлинная (как говорят историки первобытности – апополитейная) первобытность впервые и была преодолена где-то первой (хотя, напомню, в синполитейных формах благополучно сохраняется до сей поры, даже с «охотой за головами» – К.Лоренц); какие бы конгломераты адаптировавшейся первобытности, рабства, феодальности и т.д. не нагромождались, но именно рабство необратимо впервые было преодолено или обойдено где-то вторым эндогенным шагом (хотя в особых формах сохраняется где-то и до сей поры); как бы рано не появились признаки феодальности и как бы они не затягивались, но феодализм необратимо впервые был преодолен или обойден (как, к яркому примеру, в США) третьим шагом (хотя черт феодальности в мире преполно и сегодня); чтобы не происходило с современным цветущим капитализмом (хотя преполно и далеко не цветущих его форм) и сколько бы он ни развивался, впервые преодоление или обход капитализма социалистическими преобразованиями (при тяжелейших обстоятельствах «исторического происшествия») оказалось четвертым эндогенным шагом; как бы либеральные экономисты и послушные им политики не толкали общество и весь мир к катастрофе, и даже если катастрофы не удастся избежать (в этом случае теория выступит уже в водах Стикса в удивительном качестве «прогностического патологоанатома»), то все равно исторически быстро обанкротившаяся плановая (линейная, отраслевая) форма производства оказалась перед исторически новым кризисом и «невероятным» пятым шагом прорыва или обхода (для некапиталистических систем) в главной последовательности, так сказать, «интравертных» восходящих, т.е. эндогенных перемен. Хотя пока и с быстро утекающими, если не уже упущенными, в частности, в России шансами, в которой восходящий тренд оказался «побежденным» деконструктивным трендом. — 31 —
|