О полилогии А.С. Шушарина

Вообще говоря, производящий (продуктивный) труд был уже и в пещере, но его невозможно как-то однозначно вычленить и тем более определить, кроме как только в определенной исторической форме труда и не в собственном необъятном содержании, а как труда парадоксализующего вполне определенную, а именно высшую (линейную) эндогенную форму» (Цит. изд. т.2. с.541).

Отметив необходимость изменений, А.С.Шушарин приписывает ее процессам «самореализации человека» (что естественно и понятно), но также и природе, технике, технологиям, что труднообъяснимо. Что означает «самореализация» техники или технологии, или самой природы? Вряд ли А.С.Шушарин в состоянии рационально объяснить механизм такой «самореализации» (без участия человека). Но не в этом, в конечном счете, дело, а в том, что он все-таки признает источником всех этих перемен творческий труд. Причем труд, «неизбежно выходящий за всякую данную технологическую локализацию труда». Этот вывод уже никаким образом не совмещается с консерватизмом самой природы «линейной формы», которой он уделил столько внимания. Но что поделаешь – такова уж особенность логики А.С.Шушарина! Чувствуя противоречивость своих выводов, он заявил в свое оправдание, что «производящий труд не конституируется в особых функциях, но именно в общей функциональной форме, как говорится, везде и всюду, где удается, выступает как внефункциональный, эксфункциональный, даже дисфункциональный» (Цит. изд. т.2. с.542). Словом, творческий труд не свойственен законам функций и технологий «линейной формы», он «дисфункционален».

Далее А.С.Шушарин растолковал нам природу сосуществования этих двух противоположных начал – нормального для «линейной формы» массового нетворческого труда, и внефункционального творческого труда. «Вся система, всеми компонентами, «настроена» на репродуктивные процессы (или, резче, по А.Г.Глинчиковой, на массовый нетворческий труд), на регулирование и рост жестко связанных потоков, - сообщил нам А.С.Шушарин, - но из недр производства все интенсивней выбивается что-то аномальное, не вписывающееся, искажающее, так сказать, спокойное течение могучих потоков. Причем «массовый нетворческий труд» – это вовсе не какой-то «плохой» труд. Ерунда это. Он был, есть и будет всегда. Даже на Андромеде. Но в высшей исторической (линейной) форме своей же организации группо-иерархической собственности на технологии он и предстает как стопорящий труд творческий. Никаких явных несправедливостей нет, все вроде бы при деле, но вся система начинает растрескиваться. Все эти образы я привел еще и к тому, что любые известные экономические характеристики совершенно беспомощны для выражения сути критичности (предельности) именно постэкономической линейной системы. Суть предельности постэкономической системы также постэкономична, а ее глубинные причины уже и постплановы, если не сказать, сперва «контрплановы». Но и потому же трудно эксплицируемы. Здесь нет явных, как у капитализма, черт типа отделения труда от его условий, эксплуатации в ее строгом смысле присвоения результатов чужого труда и пр.» (Цит. изд. т.2. с.542).