|
Великая Отечественная война нашего народа с фашистской Германией явилась достаточным испытанием для каждого члена ВКП(б). Это испытание я выдержал на самом опасном участке борьбы – в тылу врага. Мне казалось, что в результате этого испытания я заслужил доверие к себе. Но я, видимо, ошибся: выдержал испытания, умер злосчастный брат, а недоверие ко мне осталось. Если этот «брат» своей антисоветской «деятельностью» приносил неисчислимый вред нашей Родине – для всех он был только врагом. Для меня он был (и даже после смерти остался) дважды врагом: как враг для всех и как враг мой личный. Из-за него (а не потому что у меня нет способностей, старания и опыта) я ограничен в предоставляемой мне работе и не продвигаюсь. (…) Всю свою сознательную жизнь – я чекист. Мне тяжело уходить из органов, в которых я вырос. В мои 48 лет и с моим здоровьем поздно переучиваться для другой работы. В органах МГБ я был бы полезнее. И все же я, видимо, вынужден буду согласиться на уход из МГБ, т.к. недоверие и сомнения, которые мне высказаны теперь – для меня значительно тяжелее, чем это было прежде. Если прежде мое сознание находило формальные оправдания недоверию и тем сглаживало мои моральные переживания – теперь этих оправданий я найти не могу. Герой Советского Союза полковник Медведев Этот рапорт Медведев написал в августе 1946-го. Накануне его вызывали в ЦК партии. Обстоятельно предлагали подумать над своим будущим. Тень «изменника-брата» по-прежнему витает над ним, да и над всей его семьей. (Еще до войны арестовали второго его брата – Михаила. Уволили из контрразведки третьего – Алексея). Несмотря на все фронтовые заслуги, Медведев, как и в 1937-м, вновь чувствует себя белой вороной, чужеродным телом. Его упорно не продвигают по службе (несколько лет он прозябает на явно низкой для профессионала его уровня должности зам. начальника отдела контрразведки МГБ), не поручают никаких мало-мальски серьезных дел. Война окончилась, а вместе с ней окончилось и время героев. Все то, что ценилось на войне, – бесстрашие, индивидуальность, решительность – обесценилось в одночасье, как старые лотерейные билеты; из достоинства разом превратилось в недостаток. Совсем другие люди нужны были теперь вождям: послушные, покорные, робкие. В 1946-м Медведев уходит в отставку. Теперь уже навсегда. У него нет ни сил, ни желания сносить незаслуженные обиды. Наивная вера в безгрешность Советской власти сменяется разочарованием. Он наконец начинает понимать: дело не в отдельных чинушах и перестраховщиках. Дело – в системе. В системе, которая ярким индивидуальностям предпочитает серость и обыкновенность. В системе, которая ценит людей не по делам, а по формальным признакам. — 222 —
|