Их было человек 25-30, заметил три ручных пулемета, остальные были вооружены винтовками, гранатами. Действовали отдельными группами-полукольцом по отношению к нам. Подойдя к ним, поздоровался и приказал радисту отправиться в расположение отряда, а сам решил отвлечь незнакомцев хотя бы ценой своей жизни и прежде всего мне хотелось сохранить радиста, т.к. без него наша задача в своем выполнении была бы малоценна. Неизвестный отряд подходил к нам с опаской и рад был уйти, довольствуясь тем, что фактически я как командир уже в их руках. На мой вопрос, кто они, я услыхал, что они, де, мол, партизаны, рыскают по лесам, больше скрываясь от немцев, чем борются с ними. Стали выражать свое негодование жестокостью немцев в обращении с мирным населением. Предложили мне пойти в деревушку, где у них там находится штаб и их главный командир. Я согласился, предложил им идти всем, дабы не получилось какого недоразумения с моим отрядом. (…) Деревня была на расстоянии километров трех. В деревне у колодца, где я попил воды, мне был нанесен удар по голове, вероятно, прикладом и я был сбит с ног. Избиение продолжалось несколько минут. На предложение одного из заправил прикончить меня выстрелом в голову, чей-то начальнический голос воспротивился тому, заявив, что его надо доставить в распоряжение немцев, что и было исполнено. Из этой деревни я был доставлен в д. Майдан в помещение сельсовета. Там подвергался первому допросу представителя желтой повязки. Я там назвался Наливко Иван Андреевич из села Сторожевого, Чутовского района Полтавской области. Рядовой, сброшенный с самолета для разведки…» Отныне нет больше кандидата в члены ВКП (б), литературного героя и командира группы особого назначения «товарища Семена». Его место занял Иван Андреевич Наливко. Калабалин назвался этой фамилией сознательно. Любая легенда должна быть максимально приближена к правде. Незнание мелочей и деталей – вот что губит обычно разведчиков. Никаких проверок Калабалин не боялся. Сторожевое – это его родное село. Если же вздумалось вдруг кому-то проверить – был ли в природе Иван Наливко – имя его без труда было бы найдено в церковных книгах. Так звали друга его детства, который – Калабалин знал это наверняка – давно уже уехал из села. На все вопросы ОУНовцев «Наливко» отвечал охотно, но односложно. Да, заброшен в тыл, но с с какого аэродрома – не знает. Остальных членов группы увидел впервые только перед заброской. Задание? Разведка движения воинских частей и расположения штабов… Избит он был до такой степени, что сразу после допроса ОУНовцы были вынуждены доставить его в Новоград-Волынский госпиталь для военнопленных. — 186 —
|