|
Вячеслав с чувством глубочайшей вины вздохнул и тихо ответил: – Конечно вру, доктор. Я неисправимый пациент… Оба прыснули со смеху. – Мне кажется, – вернулась Лида к прерванной мысли, – что тысячу раз правы Ричард Бах, Иван Ефремов и другие писатели-мыслители в том, что ничто не случайно, и между различными явлениями всегда есть тончайшая взаимосвязь… – То, что наши пращуры именовали Сварожьими законами, законами Прави, – вставил Вячеслав, забыв о только что данном обещании. Лида приложила палец к его губам. – И наверное, не случайно, – продолжила она, – что для осмысления нынешних событий и понимания настоящего мы почувствовали необходимость нырнуть во времена крещения Руси, а оттуда – ещё глубже… – И наверное, не случайно, – подхватил Вячеслав, – появились именно эти образы. Первыми – старец и мальчик на поляне в лесу, затем остальные. – А битва Святослава с норманнами? – добавила Лида. – Она ведь написалась у тебя на одном дыхании, как и посвящение Светозара в воины, и праздник Купалы, и Древо Жизни. – Ты права. Иногда возникают моменты, когда раздвигается пелена времён, и ты не просто видишь картину, а как бы участвуешь в ней изнутри, буквально на себе ощущаешь происходящие события. Тут идут такие подробности, которых и в мыслях никогда не имел. Знаешь, на что это похоже? – На то, как палеонтологи восстанавливают по останкам реальные образы древних животных? – на сей раз угадала Лида. – Да. Только я вот ещё о чём подумал, Лидок, а не существует ли возможности подобной реконструкции по астральному скелету? – Что ты имеешь в виду? – Вспомни методику по воссозданию астральных двойников. Основное, что для этого требуется: уловить сущность человека, животного или даже предмета, найти, почувствовать его «несущую конструкцию», его «скелет». И тогда начинают словно сами собой «притекать» подробности: черты лица, детали одежды, особенности поведения, прочие характерные детали. По-моему, то же самое происходит у художников, поэтов, писателей, вообще у творческих людей. Когда им удаётся ухватить суть, то сами потом удивляются, как персонаж начинает строить сам себя: подсказывать внешность, привычки, особенности речи. Кисть художника схватывает нужные сочетания красок, а резец мастера едва поспевает за озарением мысли. Не произошло ли подобное и у нас? Светозар и Ивица, баба Ганна и дед Славута, Велимир и Мечислав – плод ли это творческого воображения или мы смогли, уловив сущности, извлечь образы реального прошлого? — 340 —
|