|
По сути, славянские Роды и Племена были устойчивыми автономными образованиями. Многие тысячелетия (!) они управлялись избираемыми на Вече старейшинами и князьями, которые занимали это место по оказанному им народному доверию, а также кудесниками, которые ведали религиозно-духовной сферой. В часы войны князья избирали единого вождя, который стоял во главе всего войска. Система управления оставалась гибкой, ибо неугодные тотчас отлучались от власти. Каждый член Рода чувствовал свою причастность к общему делу и ответственность за него. Люди знали, что только сообща могут выживать в суровых условиях, обороняться от врагов, вести хозяйство, пасти скот и обрабатывать большие угодья. Это были сообщества вольных и сильных людей, совершенно отличные от рабско-господских отношений с их пороками, царящими в большинстве других стран. Естественная природная жизнь, мирный труд на земле, поддержка и взаимовыручка друг друга, честность и товарищество, радушие и гостеприимство всегда отличали славянские племена. И не случайно многие другие народы, зачастую придя с войной, затем оставались жить среди славян, смешивались с ними, перенимали обычаи и хотя отличались внешне, но проникались духом этой земли и становились, по сути, славянами, носителями мировоззрения Прави. Поэтому сохранилась в нас и поныне тяга к общественному, коллективному, совместному. Тяга к обсуждению, философствованию, поиску истины. Понятней и ближе стала позиция Льва Толстого с его пониманием Бога как Правды. С его отношением к простому народу как хранителю истинных духовных ценностей, с почитанием земли и природы как родных отца и матери. И отрицанием церковных догм, вследствие чего православная церковь объявила Толстого отступником и предала анафеме. В этом противоречии – извечный конфликт генной памяти ведического славянского мировоззрения с агрессией византийского христианства, и это живо до сих пор! «Выходит, сила древнего ведизма неистребима, – думал Чумаков, глядя на густеющий тучами горизонт. – Только сила эта, обезглавленная в конце первого – начале второго тысячелетия от Рождества Христова уничтожением Веча, волхвов, прежних богов и кумиров перешла в глубокое подсознание, окуклилась, впала в анабиоз, продолжая где-то подспудно, на молекулярно-клеточном уровне передаваться из поколения в поколение. Как сонные почки дерева, что являются резервом молодых побегов, в случае гибели основных листьев, так дремлет до поры до времени в глубинах славянских душ их вольный, непокорный дух. Сколько раз чёрные крылья гибели простирались над Русью, когда она, казалось, уже окончательно была втянута в болото невежества, отупляющего рабства, страха, забитости, и иноземные захватчики могли взять её просто голыми руками. Тогда, в самый пик опасности, вдруг просыпались в недрах славянского люда неведомые силы забытых предков и поруганных богов и сбрасывали с плеч ярмо, подобно проснувшемуся витязю. „Сто раз умирала Русь и сто раз возрождалась снова“ – писал неизвестный кудесник более тысячи лет тому назад. Хочется думать, что так будет всегда. Может, именно эти невидимые, но всегда сущие в нас споры славянской души помогут нам и грядущим поколениям не стать рабами какой-нибудь новой религии, власти, правителя, – размышлял Чумаков, – если только мы, конечно, будем хранить в себе эту сущность». — 315 —
|