|
В другой раз Понтий Пилат, затеяв в Иерусалиме строительство водопровода, решил употребить на его постройку деньги, изъятые из храмовых сокровищ, а когда из-за этого в городе вспыхнули волнения, приказал солдатам жестоко расправиться с народом [181]. Даже Евангелия содержат намёк на его зверства, упоминая о «галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их» (Лк. 13:1); это означает, что они были убиты во время жертвоприношения, и, следовательно, Пилат совершил двойное преступление — помимо убийства, ещё и Храм осквернил. В сочинениях Филона Александрийского и Иосифа Флавия Пилат предстаёт как тупой и жестокий римский чиновник, лично ответственный за многочисленные казни и кровопролития в подчинённой ему области. Крайне отрицательную характеристику Пилату даёт Филон, упоминая о его «взятках, оскорблениях, лихоимстве, бесчинствах, злобе, беспрерывных казнях без суда, ужасной и бессмысленной жестокости» [182]. Однако, если мы сравним труды Филона и Иосифа Флавия с евангельскими рассказами, то увидим, что они находятся в странном противоречии друг с другом. В изображении евангелистов Пилат — гуманный и снисходительный судья, стремящийся всеми силами спасти невинного, тогда как Иосиф Флавий и Филон в один голос утверждают, что это был человек исключительно жестокий даже по меркам своего времени. Нельзя сказать, что это противоречие не бросилось в глаза никому из евангелистов. Чтобы как-то связать концы с концами, Матфей предположил, что обычно жестокий и неумолимый прокуратор внезапно смягчился под влиянием своей жены, якобы имевшей во сне устрашающее видение: «Не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27:19). Нельзя, конечно, ничего утверждать со всей определённостью, но мне кажется, что это сообщение больше похоже на обычный базарный слух, записанный евангелистом. В самом деле, непривычное, даже можно сказать, скандальное поведение Пилата на суде должно было сильно озадачить современников. Теряясь в догадках, еврейская общественность не придумала ничего правдоподобнее, как приписать странную перемену в поведении обычно свирепого прокуратора тайному заступничеству его жены. Существуют и другие объяснения непонятного поведения Пилата на суде. Например, Эрнест Ренан, автор знаменитой книги «Жизнь Иисуса» (1863), решил, что на прокуратора благоприятное впечатление могла произвести «спокойная осанка обвиняемого» [183]. Что ж, весьма достойное объяснение и, что самое главное, очень «убедительное». Развивая эту тему дальше, можно предположить, что помимо осанки, благоприятное впечатление на Пилата произвели также красивые глаза Иисуса или его высокий рост... — 125 —
|