|
3. Если мы возвратимся к этим последним, то увидим их еще более занятыми удовлетворениями материальных потребностей. То, что доставляет им пользу или вред, определяет для них добро и зло в этом мире. Они верят в сверхчеловеческое могущество; а так как их наиболее затрагивает материальный вред, то они и приписывают его этой силе, о которой они имеют только смутное представление. Не понимая ничего вне видимого или осязаемого мира, они представляют себе и эту силу пребывающей в предметах или существах, приносящих какой-либо вред. Вредоносные животные для них — самые естественные и прямые выразители этой силы. По той же причине они видели олицетворение добра в полезных предметах; отсюда поклонение некоторым животным или растениям и даже неодушевленным предметам. Но человек более чувствителен ко злу, чем к добру, добро кажется ему естественным, зло же его волнует; вот почему во всех примитивных культах обрядности в честь зловредной силы наиболее многочисленны: тут боязнь перевешивает благодарность. В продолжение долгого времени человек понимал добро и зло только в физическом смысле; чувство нравственного добра и зла появилось в нем только с развитием человеческого разума, только тогда человек стал понемногу понимать, что духовная, или сверхчеловеческая, сила находится вне видимого мира, а не в материальных предметах. Это было делом некоторых высших умов, которым, однако, не было дано выйти из известных пределов. 4. Так как между добром и злом замечалась постоянная борьба и зло часто брало верх и так как нельзя было логически допустить, чтобы зло происходило от благодетельной силы, то и пришли к заключению, что существуют две противоположные силы, управляющие миром. Отсюда вытекает учение о двух началах: добра и зла. Учение для того времени было вполне логично, так как человек был еще не способен постичь что-либо высшее. Как мог бы он понять, что зло есть состояние временное, из которого может произойти добро; а страдания, его удручающие, могут привести к счастью, помогая ему улучшиться? Ограниченность морального горизонта первобытного человека не позволяла ему видеть что-нибудь далее действительной жизни, ни вперед, ни назад. Он не понимал, что он может совершенствоваться и что превратности жизни происходят от несовершенства Духа, пребывающего в нем, предсуществующего телу и переживающего его; Духа, который должен очищаться целым рядом последовательных воплощений, пока не достигнет совершенства. Чтобы понять, что добро может вытекать из зла, мало видеть только одно существование; надо постичь разумом общую последовательность, и тогда уяснятся действительные причины и их последствия. — 63 —
|