Небо (рай) и ад

Но это — игра слов. Если они делали зло, а потом стали делать добро, значит, они сделались лучше и, стало быть, усовершенствовались. Или Бог, по особому благоволению, даровал им милость исправиться. Почему им больше, чем другим? Это опять доктрина привилегий, несовместимая со справедливостью Божией и Его любовью, одинаковой ко всем Его созданиям.

По спиритическому учению, согласно со словами Евангелия, с логикой и с самой строгой справедливостью, человек есть детище своих деяний, как в этой жизни, так и после смерти; он ничем не обязан милости: Бог награждает его за усилия и наказывает за небрежность до тех пор, пока он не исправится.

УСТАРЕЛОСТЬ ДОКТРИНЫ О ВЕЧНОСТИ МУК

22. Вера в бесконечность материальных мучений внушала полезный страх до тех пор, пока люди не поняли могущества нравственности. Так, детям грозят разными вымышленными существами, чтобы их сдерживать; но приходит время, когда дети начинают понимать, что это сказки, и тогда было бы нелепостью претендовать на дальнейшее воздействие теми же средствами.

Так теперь и с человечеством: оно вышло из детского возраста и стряхнуло с себя помочи. Человек уже не так пассивен, чтобы сгибаться под гнетом материальных сил, это не прежнее легковерное существо, принимающее все с закрытыми глазами.

23. Вера — есть акт разума, вот почему она не может быть предписана. Если в продолжение известного периода догмат вечных наказаний мог быть безвреден, даже полезен, то настает время, когда он становится опасным. И действительно, когда вы проповедуете его как абсолютную истину, а разум его отвергает, то получается одно из двух: или человек, который хочет верить, создает себе более рациональную веру и отделяется от вас, или не верит больше ни во что. Для всякого, хладнокровно изучавшего этот вопрос, очевидно, что в наши. дни этот догмат создал больше материалистов и атеистов, чем создали их философы.

Идеи неуклонно прогрессируют. Влиять на человечество можно только, следуя за ходом этих идей. Желать остановить этот ход пли вернуть назад, или просто отстать от него, когда он идет вперед, значит, погибнуть. Следовать или не следовать за этим движением есть вопрос жизни и смерти, как для религии, так и для правительств. Хорошо это или дурно? Конечно, это зло в глазах тех, кто живет прошедшим; для тех же, кто смотрит вперед, это закон Бога, а против такого закона сопротивление бесполезно; восставать против Его воли значит быть разбитым.

Для чего же изо всех сил поддерживать отжившее верование, приносящее религии больше вреда, чем пользы? Увы, грустно сознаться, что материальный вопрос берет здесь верх над религиозным. Это верование широко эксплуатировалось при помощи укоренившегося убеждения, что за деньги можно открыть себе двери рая и избежать вечных мучений. Неисчислимые доходы, которые оно принесло и приносит еще и сейчас, — налог на страх смерти и вечности. Так как подать эта необязательна, то сумма ее соответствует силе веры. Когда вера не существует — нет и подати.