|
Вам бы его таланты, да направить бы их во благо!. Он познакомился с восточной медициной, равно как и с местной системой пыток. Обещая крестоносцу мифический философский камень, Флорентиец получил на изыскания немало золотых, потратив их сообразно роду занятий — на чернокнижие. Когда к хозяину заявился сэр Ральф, его собрат по кресту и мечу, между сеньорами разгорелся спор – чей алхимик лучше. И не миновать бы Флорентийцу состязания, если бы не лишний кубок крепкого вина, который вызвал у гостя несварение желудка, оно то и сразило сэра Ральфа наповал. Мир его праху, неугомонный был человек. Вскоре после этого щедрого сеньора Флорентийца убила шальная сарацинская стрела, угодившая в крестообразную прорезь шлема. Меткий выстрел – ничего не скажешь! Но тоже, вполне возможная случайность. Не защитил Всевышний раба своего. Замок, земли и рабы отошли к магистру... Чернокнижник не остался незамеченным. Он умел располагать к себе благородных, пока нуждался в этом. А магистру как раз требовался умный честолюбивый вершитель тайной воли ... С тех пор минуло уж двадцать лет. За эти годы колдуну довелось вдоволь поскитаться по Свету, от стран таинственного Магриба до песков Палестины, от непокоренной земли басков до теплых источников Исландии... И неспроста теперь Флорентиец служил Абсалону. Неспроста! И смазливая монашка, и своевременный намек о чудодейственном эликсире от всех болезней, даже легкое устранение непоколебимых доселе противников и недоброжелателей – все эти на первый взгляд случайности были звеньями одной цепи и служили единой великой цели Ордена Храма. Нет, не того великого Храма Свентовита, а другого, в честь которого служителей ордена именовали храмовниками. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. КОНЕЦ ВСАДНИКОВ СВЕНТОВИТА Ночью бушевала гроза. Златогор сдержал обещание. – Гляди, Ингвар! Это самое ценное, что у нас есть! – Любомудр развернул алую материю, под которой обнаружился альбом из нескольких деревянных дощечек. Каждая из них была с четверть вершка толщиной, т.е. около пяти точек, и размером, тут Игорь по привычке сравнивал с листом писчей бумаги, так вот, дощечка, по крайней мере верхняя, была длиннее его на ширину ладони. На гладкой, почти полированной поверхности бука Игорь разглядел надпись венедскими рунами, выдавленные или вырезанные на дереве они гласили: “К У Д Е С А П Р А В Д Ы”. “Магия справедливости”, – перевел он про себя. – Если б не твой меч – не доверил бы письмена никому, – признался Любомудр. – Не сомневайся, отче! Сохраню в целости! Умру, но сохраню, – отвечал Игорь-Ингвар. — 88 —
|