|
Я пытался осмыслить услышанное, но бесконечное упрямство вытесняло на периферию души все здравые доводы. Вдруг, обгоняя нас, плавно и грациозно промелькнула милая эфирная девушка. Ее золотистые волосы были осыпаны снегом и мягко струились по белой шубке. – Не мог бы ты, Петрович, пригласить ее на концерт! – воскликнул восхищенно Джи. – Она явно из наших мистических пространств. – Не хочу приставать к незнакомкам, – буркнул он. – А тебе, брат Касьян, я понимаю, несолидно приглашать эту красотку с хорошим тоналем на концерт – ведь у тебя есть верная Гиацинта. Во мне заметалась масса противоречивых чувств. Видно было, что Джи слегка подтрунивает надо мной. Мне очень хотелось пригласить эту воздушную девушку, но боязнь резкого отказа приводила меня в непреодолимый ужас. Моя гордость трепетала и возмущалась. "Как это унизительно – навязывать себя незнакомым женщинам, – думал я, – тем более что, скорее всего, она презрительно откажет…" К моему удивлению, Джи догнал летящую девушку: – Прекрасная незнакомка! Мой друг, братец Касьян, очень хочет пригласить вас на джазовый концерт – сегодня вечером, в Доме культуры оружейников. Чудесная мадмуазель застыла от изумления и бросила на меня любопытный взгляд. ~ Я очень спешу, но вечером обязательно приду, – улыбнулась она, и в глазах ее засияли кокетливые огоньки. – Я буду ждать вас у входа в концертный зал! – вдруг выскочил вперед Петрович. Девушка засмеялась и исчезла в толпе. – Сегодня у нас намечается романтическое приключение, – многозначительно произнес Джи. Усталость и сонливое настроение как рукой сняло. Я старался не подать виду, что от такого мимолетного приключения затрепетало мое сердце. – А как на это посмотрит любимая Гиацинта? – засуетился Петрович. Я и не заметил, как мы оказались у гостиницы, и только срочный отъезд на концерт прервал мои взвинченные мечты. Мы заскочили в автобус и поехали с музыкантами в заброшенный Дом культуры. Я, выбежав без пальто, нетерпеливо ожидал девушку на заснеженном порожке. Вокруг меня лениво проходили редкие любители холодного джаза. Вдруг я увидел прекрасную незнакомку – ее волосы развевались на ветру, и казалось, она летит навстречу, не касаясь земли. – Как замечательно, что вы пришли! – признался я. – Но только на первое отделение, – извиняющимся тоном ответила она, – мой жених вообще не хотел меня отпускать. Улыбка погасла на моем лице, губы сузились в нитку. Я сам не понимал, что со мной происходит. Я усадил девушку в зале между собой и Джи. Занавес поднялся, и Норман вдохновенно заиграл на флюгель-горне. На тульском концерте присутствовали полусонные граждане, утомленные собственной ненужностью, но Норман играл так, будто зал набит любителями изысканного джаза. После первого отделения нашу красавицу как ветром сдуло – даже юркий Петрович не успел взять у нее телефон. Закончилось второе отделение, зрители уже толпились у выхода, и одна-единственная девушка, лучистая, с тонкой талией, смущаясь, взбежала на сцену и подала Норману нежную орхидею. У меня захватило дух от ее искреннего тепла и детской наивности. — 240 —
|