Москва подземная

В конце XIX столетия их особняк и сруб Черного колодца снесли, а углубление с мусором прикрыли досками. На том месте возвели новое здание. Оно существует на Мясницкой и поныне.

На какое-то время о Кусовниковых позабыли. Но в начале XX века несколько охотников за сокровищами стали думать-гадать: а где спрятаны драгоценности скупой семейки?

И пошла по городу молва о Черном колодце. Кинулись искать его, да так и не нашли.

Что ж, может, в наше время кому-то повезет? Или уже повезло?..

Мастера и нечистая сила

С Иваном Александровичем я познакомился, когда он был уже на пенсии. После Великой Отечественной войны ветеран работал плотником в каком-то домостроительном комбинате. А вот до сорок первого года состоял в артели колодезников, куда входили и его отец, и дед.

— На мне оборвалась династия, — сокрушался Иван Александрович. — До войны мы промышляли в ближних подмосковных селениях. А когда я вернулся с фронта, многие те селения слились с Москвой, заводопроводились, и наша профессия стала не нужна. Хотя кое-где еще и в столице сохранились колодцы. Только обветшали они, поусохли.

Я удивленно взглянул на собеседника.

— Люди в космос летают, а в Москве древние колодцы?

Иван Александрович не ответил. Может, нахлынули воспоминания.

Но через минуту-другую оживился и заговорил:

— Мой отец имел домик на Пресне, по соседству со старухами предсказательницами. Была у них своего рода специализация — гадать по воде и по «голосу колодца». Заглянут в него и протяжно произносят: «Ум-мау». И от того, как изменяется звучание голоса, строят предсказание.

— А что означает это слово? — поинтересовался я.

Иван Александрович пожал плечами.

— Не знаю. Но примечательно: мастера-колодезники в старину тоже произносили «ум-мау». Только не для предсказаний, а для определения, болен или здоров колодец.

Я недоверчиво взглянул на старика: говорит о неодушевленном, будто о живом человеке. Может, подшучивает?

Нет, лицо собеседника оставалось серьезным.

— А ты как думал? Колодцы тоже болеют. Портится или уходит вода, гниют деревянные обклады, засоряются, или сбросят в него всякую дрянь… Бывало, и трупы извлекали. Но убийцы, которые таким мака-ром избавлялись от следов преступления, долго не гуляли по свету. Не знаю уж, как так выходило: вскорости поджидала их лютая смерть. Вода все помнит, вода обидчива, а колодезная — особенно.

В старину у колодцев собирались бабы и девки — и давай судачить, секретами своими делиться. И невдомек бестолковым, что сказанные слова надолго сохраняются в воде. А ведьмы и колдуны этим пользовались: извлекали оттуда все бабьи тайны себе на пользу.