Мой жизненный путь

Глава пятнадцатая

Две лекции, прочитанные мной в начале веймарского периода моей жизни, связаны для меня с важными воспоминаниями. Первая лекция состоялась в Веймаре и носила название "Фантазия как созидательница культуры"[96]; эта лекция предшествовала упомянутой беседе с Германом Гриммом о его воззрениях на историю развития фантазии. Прежде чем прочитать лекцию, я попытался обобщить в своей в душе все то, что я мог сказать, исходя из своего духовного опыта, о бессознательных влияниях истинного духовного мира на человеческую фантазию. Я полагал, что из того, что живет в фантазии, лишь относящееся к ее содержанию вызвано переживаниями человеческих чувств. Собственно творческое в истинных созданиях фантазии являлось для меня отблеском находящегося вне человека духовного мира. Я хотел показать, что фантазия — это лишь врата, сквозь которые существа духовного мира через человека творчески влияют на развитие культур.

И поскольку, готовясь к этой лекции, я ориентировал свои идеи на подобную цель, высказывания Германа Гримма произвели на меня глубокое впечатление. У него не возникало потребности исследовать сверхчувственно-духовные источники фантазии; все, что проявлется в человеческой душе как фантазия, он принимал как факт и затем прослеживал его развитие.

Сначала я представил один из полюсов проявления фантазии — жизнь во время сна. Я показал, что внешние чувственные восприятия познаются во сне приглушенной жизнью сознания не так, как в бодрственном состоянии, а в символико-образном преображении: как переживаются внутренние телесные процессы в подобных символах, как возникают переживания не в будничном воспоминании, а некоторым образом в сознании, указывающем на активную работу пережитого в глубинах душевного бытия.

Во время сна сознание приглушено, ибо оно погружается в чувственно-физическую действительность и созерцает деятельность духовного в чувственном бытии, где духовное сокрыто в чувственном восприятии и является полусонному сознанию лишь в виде игры красок, поднимающихся из глубин чувственного.

В фантазии душа поднимается над обычным состоянием сознания настолько, насколько во время сна она погружается ниже его. Здесь предстает не скрытое в чувственном бытии духовное, а влияние этого духовного на человека. Но человек не может охватить духовное в его изначальном виде, и он бессознательно преобразует его в наглядные образы посредством душевного содержания, взятого им из чувственного мира. Сознание не достигает созерцания духовного мира, но оно переживает его в образах, заимствующих свое содержание из чувственного мира. Вследствие этого истинные творения фантазии хотя и являются продуктами духовного мира, но сам духовный мир не проникает в сознание людей.