|
После Голгофы не стало уже туранцев, и общее Правление Силы, развенчанное в своем вавилонском апофеозе Христом, не возьмет более перевеса над вторым Пришествием Царства Бога. Человеческие Сознание и Разум теперь настолько освобождены от духа расы, рода или секты, что нет нужды в ином оружии, кроме Науки в акте Искупления не только отдельных лиц, но и всего земного социального Государства. В этом мировом Единстве можно будет видеть только души туранцев и арийцев, подобно тому как под подземным куполом Парадезы, где ученые посвященные празднуют свои мистерии, переходящие из тона в тон краски не дают возможности различить оттенки кожи или черты лица. Все люди добры, и они делают зло только потому, что, по их мнению, так поступать приказывает им их выгода. Они все хотят добра, каждый по-своему; но они не знают, как примирить свою волю с теми благами, которых она желает. Существует лишь один социальный Закон гармонии, создающий в каждом народе и среди всех это святое примирение, этот божественный Союз. Под тысячью имен, под тысячью форм, на тысяче различных языков, в течение вот уже пяти тысяч лет мы пытаемся повсюду поддержать во всех народах надежду на возвращение этого гармонического закона, являющегося триединым знаком нашего Союза в Боге, и сохранить о нем воспоминание. Перейдя из недр Бога в чрево женщины, этот закон стал плотью; он назвался Иисусом и называется Иисусом Христом. В этом Законе я почитаю Его, и этот Закон я чту в Нем, и, хотя я приписываю их Авторитету все интеллектуальные и моральные силы, которые они сторицей умножают во мне, я чувствую себя перед Ними, как перед божественным Человечеством, искрой огня в горсти пепла. И этот Авторитет, говорящий так властно во мне, заставляет меня понять и мою личную незначительность, и мое личное бессилие, подтвердит, как подобает, Синархию и служит ей, как она того заслуживает. Вот почему я призываю отовсюду души, чтобы получить их помощь, обещанную нашей верности. Они сделают то, что совершить я хотел бы — иметь силу, если бы это не было делом всего человеческого Духа в согласии с божественным Духом, одаренным теми орудиями, которых недостает мне. А теперь да будет мне позволено почтительнейше обратиться к уважаемому главе моей Церкви. ПРЕСВЯТОЙ ОТЕЦ!Не без умысла я позволяю себе в этой книге благоговейно коснуться двух понтификалъных вершин Человечества, взывая к ним. В пророчествах нашей святой Церкви Пий IX назывался Crux de Crue — крест, снятый со креста. Ваше верховное главенство, Пресвятой Отец, возвещает о свете в небе, Lumen in Coelo. — 61 —
|